Донор

Двое приятелей новоявленного Ромео захрюкали, давясь смехом. Вероятно, реплика товарища показалась им удачной шуткой.

— Куда плывешь, рыбка? — осклабился парень.

Женщина отвернулась, и лицо толстяка побагровело, став похожим на старую свеклу.

— Я еще не закончил, — процедил он. — Чего молчишь?

Евгений спокойно сидел, сложив перед собой руки. Он перехватил взгляд женщины, почувствовав, как где-то внизу живота медленно и тягуче растекается тепло, словно липкий мед.

— Поехали с нами, — икнув, продолжал тем временем тостяк.

Неформалка медленно покачала головой.

Парень качнулся ближе и сказал, понизив голос:

— Я довезу тебя, куда захочешь. Только сначала мы пойдем ко мне в ик… в машину. Ты когда-нибудь ездила в машине? А, деревяшка? Ты что, совсем ку-ку?

Она поднялась и, не глядя на хама, двинулась в сторону Золотарева. Толстяк проводил ее злобным взглядом, но один из собутыльников ему что-то сказал вполголоса, и тот нехотя передвинулся обратно к компании.

Повесив рюкзак на спинку стула, женщина села напротив Евгения:

— Вы позволите?

Золотарев с равнодушным видом пожал плечами.

— Мне все равно, — бросил он. Про себя он подумал, так ли это на самом деле, и после секундного размышления пришел к выводу, что он лукавит.

Ему не было все равно.

Теперь Евгений мог разглядеть лицо незнакомки с близкого расстояния, что он делал, не особенно стесняясь.

Она была некрасива. Тяжелый подбородок, слишком большой рот и слегка выступающие вперед зубы делали эту худую и высокую женщину похожей на лошадь, причем весьма вымотанную и изможденную, словно ее только что загнали в стойло после провальных скачек на ипподроме. Густые, отливающие синевой волосы смоляным каскадом спускались чуть ли не до пояса.

«Глаза», — промелькнула у Евгения мысль.

Да, пожалуй, глаза — единственное, чем можно было гордиться при подобной внешности, решил он. Несмотря на отрешенность и полусонный вид, громадные темные глаза незнакомки буквально излучали притягательную силу, и Золотарев неожиданно поймал себя на мысли, что точно так же можно созерцать вечерний прилив.

Он обратил внимание на руки женщины — пальцы были тонкими и изящными, и, несмотря на отсутствие лака, все, кроме больших, были унизаны серебряными кольцами. Из-под банданы на шее выглядывал кулон в виде темно-зеленого прозрачного шара, который стискивала костлявая лапа.

— Я не помешала вам? — нерешительно спросила она, будто заранее готовясь услышать «да, помешали» или «спасибо, но хотелось бы побыть в одиночестве».

— Я ведь уже сказал, — мягко ответил Евгений. Взглянув на стакан с водой, он прибавил:

— Могу угостить вас чем-нибудь.

Женщина с озадаченным видом перевела взгляд на стакан, словно видела его впервые в жизни.

— Нет, благодарю.

— Далеко направляетесь?

Она издала нервный смешок.

— Наверное. То есть… Да в общем-то, мне все равно.

— Хм… Прямо как Алиса в Стране чудес, — заключил Евгений. — Может, на «ты»?

— Конечно.

Предложение перейти на неформальный стиль общения женщина приняла с явным облегчением, словно фамильярности причиняли ей зубную боль.

Она протянула Золотареву свою руку:

— Я Шанита.

— Евгений, — представился он, пожимая руку своей новой знакомой. Пальцы Шаниты были сухие и прохладные, а рукопожатие оказалось неожиданно крепким.

— Интересное имя, — заметил Золотарев после короткой паузы. — Венгерское?

Она качнула головой.

— Цыганское, если быть точным.

Мужчина покосился на неформалку.

«Собственно, что-то цыганское в ней есть… Волосы, перстни…»

— Это твой байк на стоянке? — поинтересовалась Шанита, и Евгений усмехнулся:

— Нет. Я пришел сюда в шлеме, а другой принес с собой. Люблю прогуляться в таком прикиде по трассе, знаешь ли. Разве там есть другие мотоциклы? — удивился он, видя замешательство женщины.

— Нет, — растерянно проговорила Шанита.

— Тогда можно было просто догадаться. Конечно, это мой мотоцикл.

Она выдавила жалкую улыбку.

«Хватит трепаться, — неожиданно заскрипел внутренний голос. — Нашелся, мля, Казанова. Поднимай свою задницу и вали из этой дыры. Молчун и другие Веселые Человечки ждут».

— Я так плохо выгляжу? — вдруг спросила Шанита, внимательно следя за выражением лица мотоциклиста. — Только не ври.

Евгений приподнял бровь.

— С чего ты решила?

Она отвела взгляд.

— У тебя в глазах жалость. Жалость и даже брезгливость.

Он на мгновение смутился, но быстро взял себя в руки.

— Что ж, не буду спорить, — хмыкнул Золотарев. — Извини, но ты выглядишь так, будто по тебе каток только что прошелся. Тебя повесили просушиться на веревочке, но тебя сорвал ветер и принес в эту придорожную кафешку.

— Ты недалек от истины, — кивнула женщина. Она допила воду, отодвинув стакан в сторону. Заметив пробегающего мимо официанта, Евгений поднял руку, и тот, резко изменив маршрут и виляя между столиков, метнулся к нему:

— Еще что-нибудь?

— Нет, рассчитайте.

И добавил, указав на пустой стакан, из которого пила Шанита:

— И это тоже.

— Конечно, — вежливо кивнул официант, но от Евгения не ускользнуло, что тот был разочарован. Конечно, на зеленом чае и минералке немного-то заработаешь, а на чаевые можно даже не надеяться.