Читаем Донор полностью

- Что во мне может трястись, если я фрагмент? - Но времени для размышлений не оставалось: он уже заглядывал в окно...

Грузины сидели за столом, в центре которого возвышалась большая бутыль с вином. Еда на газетах, беспорядок в комнате, душная вонь, перебивающая запахи моря - все было знакомо. Они мирно беседовали с благостными лицами.

Он проник в комнату и остановился в растеряности, не зная еще, что сделает с ними.

- Они сейчас так же беззащитны, как мы тогда, - подумал он, мазнув взглядом по их лицам, но успел отвести глаза к стене - в ней выжглась большая дыра. Грузины замерли, уставившись в отверстие с обгоревшими краями...

- Ну давай же! Сделай что-нибудь, - настегивал себя БД. - Они должны заплатить за это, запомнить на всю жизнь.

Он постоял в нерешительности и понуро выбрался через дыру наружу...

- Вы опьяать за свое, БД! - услышал он знакомый голос без дна, с завораживающими модуляциями на гласных, в котором укоризна была отчетливо слышна. - Открываайтэ глазаа... Похоже, в этот раз за вас прыынялыс ваши луучшие друзя... Не ожидаала подобного нэпрофессионалызма от Павел Палыча... Тэпер эты люды из ФСБ даже повьесыт нэ умэет. - Она впервые рассмеялась нездешне и заразительно, будто смеялся большой, всегда счастливый ребенок, выросший в благополучной семье, и БД тоже улыбнулся. Улыбаться, лежа на полу с обрывком веревки на шее, было неудобно, и он сел, легко и свободно, и не удивился, и начал громко смеяться вместе с женщиной, все больше привязываясь к ней...

"Странно, - подумал он, разглядывая женские колени и бедра, расположенные на уровне его глаз, обтянутые толстыми дешевыми чулками в рубчик. - Она совсем не старая... Временами очень красивая и доступная... Почему она так несексуальна в отличие от остальных?

- Постараайтэс вспомныть, что случилось с вами сегодня, - сказала она, перестав смеяться, и, сняв сумку с плеча, присела на низкий столик возле него.

- Я... встретил... К-кэрол, - неожиданно для себя сообщил он, впервые вспомнив событие, приключившееся с ним там, но она не отреагировала. Он нащупал руками веревочную петлю на шее и попытался ее развязать, забыв про ее просьбу, и вдруг добавил, делая паузы между словами:

- Эти чертовы... г-грузинцы... не те, что на ч-чердаке... д-другие... в Поти, что над Даррел тогда н-надругались... - Он опять замолчал, принявшись за веревку, но тут же продолжил, оживляясь:

- Я оскопил их, сделав евнухами. Может, когда они узнают п-про это, с-станут п-пользоваться библиотекой, если гарем т-теперь им не по силам...

Женщина улыбнулась его старой шутке, но он понял, что она ждет от него совсем другого и, уже зная и еще не веря самому себе, буднично произнес:

- Мне н-нужен COMPAQ. Б-боюсь, забыть. - И стал оглядывать комнату.

- COMPAQ увез Пал Палыч, - сказала она без акцента. - Он забрал машину, ваш бумажник, телефон... и Марфу... Вам предстоит все это вернуть... Но прежде поговорим, чтоб вы не забыли, что писать станете... - Она встала со стола и принялась расхаживать по подсобке, изредка поглядывая на БД.

- Пал Палыча интересовали два вопроса: с-содержание н-ненаписанных страниц "Хроник" и с-способы длительной к-консервации донорских органов, сказал БД, будто беседовал с аспирантом-новичком.

- С-стараясь удовлетворить любопытство, вел он себя не всегда по-джентльменски, - продолжал БД, - и с-старался убить меня... И если к-корыстный интерес к пробемам к-консервации я могу п-понять, то нездоровое любопытство к финалу н-незаконченной книги выходит за рамки моей к-компетентности...

- "Everything was in confusion, as in the Oblonskys' house...", только сильнее, потому что поменялось социальное устройство России и ее окраин... Наступило Пятое Время Года... Вы почувствовали и поняли это раньше других...

- П-послушайте! - перебил ее БД. - COMPAQ никогда не станет п-печатать эти п-правильные слова, которые больше п-подходят молодежной газете... Он говорит другим языком, непонятным Пал Палычу и таким, как он, и я не собираюсь делать его п-понятным...

- Вас выбрали, я говорила - почему, сформулировали миссию и стали готовить к ней, отправляя в путешествия, где вы набирались опыта и знаний...

- Ради чего?

- Вы заявили, что не станете пользоваться языком, которыми говорят газеты... Ищите другие слова, БД.

Он бросился к двери, уже не удивляясь странной легкости в суставах, хорошо поставленному дыханию, отсутствию привычных болей в груди, в животе, в спине, даже в простате... Он подумал вдруг, что из этого хорошо знакомого списка застарелых болезней чья-то могучая рука просто вычеркивает строчку за строчкой. Ударом ноги он вышиб дверь.

- Куда вы так заспешили, БД? - ирония в голосе женщины остановила его. - Все можно сделать отсюда.

Он послушно вернулся в подсобку и растерянно остановился, преданно глядя ей в глаза... Как вдруг увидел свой "Мерседес", быстро перемещавшийся в сторону Риги с Марфой за рулем. Она уверенно вела машину, глядя на сидящего рядом Пал Палыча. На заднем сиденье подрагивал плоский ящик COMPAQ и, завернутый в газеты, холст с покосившейся часовней на переднем плане...

Перейти на страницу:

Похожие книги

Оптимистка (ЛП)
Оптимистка (ЛП)

Секреты. Они есть у каждого. Большие и маленькие. Иногда раскрытие секретов исцеляет, А иногда губит. Жизнь Кейт Седжвик никак нельзя назвать обычной. Она пережила тяжелые испытания и трагедию, но не смотря на это сохранила веселость и жизнерадостность. (Вот почему лучший друг Гас называет ее Оптимисткой). Кейт - волевая, забавная, умная и музыкально одаренная девушка. Она никогда не верила в любовь. Поэтому, когда Кейт покидает Сан Диего для учебы в колледже, в маленьком городке Грант в Миннесоте, меньше всего она ожидает влюбиться в Келлера Бэнкса. Их тянет друг к другу. Но у обоих есть причины сопротивляться этому. У обоих есть секреты. Иногда раскрытие секретов исцеляет, А иногда губит.

Ким Холден , КНИГОЗАВИСИМЫЕ Группа , Холден Ким

Современные любовные романы / Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза / Романы
Дети мои
Дети мои

"Дети мои" – новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий "Большая книга" и "Ясная Поляна" за бестселлер "Зулейха открывает глаза".Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность."В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее «мысль народная», как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество…" Елена Костюкович

Гузель Шамилевна Яхина

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее