Доноры

— Запер-то запер, только что толку. Окна расположены низко, если что, они ворвутся через них.

— Низко, да не очень, — Сэм подмигнул ему и шепотом торопливо заговорил: — Пока я тут сокрушаюсь, аккуратненько пробегись по всем комнатам. Проверь, где что, а заодно собери оружие. Только будь осторожен. Есть у меня одно опасение… Да и эти парни, похоже, не собираются так просто убираться.

— Значит, будем готовиться к осаде?

— А что нам еще остается делать?

— Думаешь, долго мы таким образом продержимся?

— Сэр! Не паникуйте раньше времени! — Гордон улыбнулся. — У малыша Сэма в запасе еще вдоволь сюрпризов для наших гостей.

— Я вижу, Горди-один действительно хлебосольный хозяин. Однако подобное гостеприимство может кое-кому выйти боком.

— Только не нам, дружок. В этом не сомневайся! Ну, а станет совсем невмоготу, воспользуемся лазом и смоемся отсюда к чертовой матери.

Сэм был полон оптимизма, и Виктору это пришлось по душе.

— Как нога, командир?

— Потерпит. Давай вниз и не разглагольствуй!

Виктор подчинился. Собственно говоря, он был не против встать под начало Сэма Гордона. Пусть покричит и покомандует. Куда хуже, когда соратники пасуют и угрюмо мозолят взглядами потолок. Утерявший присутствие духа — неважный партнер. Именно про таких толкуют, — мол, с ним бы в разведку ни ногой…

Виктор встрепенулся. Кстати, о разведке! Надо бы осмотреть тех парней. Кроме пистолетов с глушителями, у них могло найтись кое-что поинтереснее.

Спустившись в прихожую, он еще раз проверил дверь и без особой брезгливости обезоружил лежащих на полу бандитов. К виду обагренной кровью и ранами смерти, он давно привык. А правильнее сказать — еще не отвык. Мирное время — лекарь довольно вялый. Если сходу не погрузиться в какое-нибудь увлекательное занятие, не найти себя в подходящей профессии, то образы войны — оскаленные, синелицые, мертвенно шепчущие о чем-то своем — будут преследовать долго. Наверное, это и есть тихое помешательство — когда вакуум тоскливого быта заполняет все та же война. Виктор давно пришел про себя к выводу, что именно войны в большинстве случаев плодят людское сумасшествие. Остаться нормальным человеком, перенеся ужас узаконенного смертоубийства, невозможно. Из-под пуль и бомбежек люди выходят с множественными внутренними травмами. Ассимилироваться среди гражданского населения им более чем тяжело. Мир пороховой гари и стонов умирающих перелопачивает настолько, что вернуться обратно самостоятельно, БЕЗ ПОСТОРОННЕЙ ПОМОЩИ они уже не могут. С равнодушной ленцой мирный быт хлещет по щекам, приводя в чувство, но на деле лишь переполняет непониманием настоящего, заражая дрожью перед надвигающимся пустым будущим…

Еще одного помощничка Графа он обнаружил застрявшим в оконном проеме. Бедолага почти влез в комнату, когда рванувшая позади граната исполосовала его спину осколками. Этот мертвец оказался более запасливым. Помимо автомата Виктор изъял у него тяжелый подсумок с магазинами.

В комнату с моссадовцами он не вошел, а с осторожностью заглянул. И тотчас встретился взглядом с глазами тяжело дышащего человека. Тот сидел, привалившись спиной к опрокинутому столику, тонкими пальцами теребя душащий его ворот. Ему было не сладко, тем не менее, заметив Виктора, он сделал над собой усилие и стал медленно поднимать пистолет. Он был в самом деле плох, — на это простейшее действие у него ушло секунд десять. Автомат Виктора давно смотрел в лицо израильтянину.

— Дурачина, — донор опустил оружие. — И чего бы тебе сразу не разобраться, в кого стрелять, а в кого нет.

— Уходи! — пистолет в руке моссадовца дрожал. Не дожидаясь, пока разведчик спустит курок, Виктор шагнул в коридор и прикрыл за собой дверь.

— Дурачина, — еще раз повторил он. О том, чтобы добить моссадовца, Виктор даже не подумал. Человек умирал, и умирал ни за грош. В свои последние минуты он заслуживал только участливого сострадания.

Сэма Виктор застал переговаривающимся с кем-то по рации. Темная антенна была выдвинута во всю длину, но слышимость все равно была скверная.

— Ты все понял, Фрэнк?.. Да, кажется, мы вляпались основательно. Очень бы не хотелось ввязывать в это дело полицию, но без ее помощи нам, пожалуй, не обойтись. Свяжись с кем-нибудь из твоих знакомых, кому можно доверять, и разъясни ситуацию… Все! До связи!..

— Ай-яй-яй! — Виктор укоризненно покачал головой. — Храбрец Сэм Гордон обращается за помощью?

— Храбрец Сэм Гордон — ко всему прочему — еще и малый неглупый. То, что парни Графа не сдвинулись до сих пор со своих позиций, не сулит ничего доброго. Скорее всего, они запросили подмоги. Есть у меня такое подозрение… А коли так, то отчего же и нам не выкинуть подобный финт? — Сэм с усмешкой оглядел себя и Виктора. — Много мы с тобой не навоюем. У тебя одна рука, у меня одна нога — не слишком много для двоих отважных ребят. А этих сорванцов никак не меньше десятка. Плюс кто-нибудь примчится в подкрепление… Да садись же, не маячь на виду!

Виктор опустился на корточки, автоматы и магазины сложил на полу горкой. Наметанным глазом Сэм оценил трофеи.