Доноры

Лестница уже горела. Защищаясь от огненных языков, трескуче пожирающих ступени и перила, они сбежали вниз.

На ходу Сэм рванул на себя дверь той самой комнаты, в которой совсем недавно их собирались пытать израильские разведчики.

— Где он, твой дружок? Все еще там?.. — он отшатнулся, отброшенный дыханием нестерпимого жара.

Снаружи вновь загремели очереди. Лупили по второму этажу. Там же гулко громыхнул взрыв — видимо, забросили бомбу. Полуослепший, Виктор крутился на месте. Ему все время казалось, что вот-вот из пламени вынырнут враги, и, застигнутые врасплох, они не сумеют оказать должного сопротивления.

— Где же твой лаз? — нервно выкрикнул он. Дважды ему послышалось, что за стеной звучат близкие голоса.

— Не волнуйся, лаз там, где ему и надлежит быть. Все равно в такое пламя никто не сунется. — Опираясь о стену, Сэм заковылял в конец коридора. От едкого дыма оба безостановочно кашляли.

— Не сунутся, это точно, — вертя головой, Виктор следовал за ним. — Разве что шарахнут ракетой разок-другой для надежности…

— Это запросто, — задержавшись, Сэм указал на огромный кованый сундук. — Надо бы отодвинуть его в сторону. Там тебе будет и лаз.

Тужась, они оттащили сундук к стене, и Сэм неуклюже приподнял крышку люка.

— Вот он, мой бездонный погребок. Собирайся с духом и ныряй вниз.

Виктор упрямо покачал головой.

— Только не надо геройствовать, Сэм. Ты знаешь, что происходит с машинами, едва в них садится донор. Так что не затевай спора и ползи первым.

— А что? Было бы забавным, если бы нас вдвоем завалило. В братской могиле по крайней мере не скучно… Впрочем, как хочешь, — Сэм, охая, полез под землю. — Как все-таки мерзко жить с простреленной ногой!.. И где, черт побери, Фрэнк с его доблестной полицией?..

Брюзжание Гордона постепенно стихло. Борясь с перханьем в груди, Виктор все ниже клонился над проходом. Здесь еще хоть как-то можно было дышать. Серая клубящаяся полумгла заволокла здание, треск пламени понемногу превращался в добротный рев взрослеющего пожара, и все же Виктор решил выждать минуту, а уж потом следовать за напарником. Возможно, Сэм говорил правду — и экран его в действительности понемногу начинал восстанавливаться, но до поры до времени мысль эту следовало держать на разумной дистанции.

Минута, вероятно, прошла… Чувствуя, что волосы на голове вот-вот вспыхнут, а сам он, одурманенный недостатком кислорода, кувыркнется вниз, Виктор неуверенно стал спускаться. Захлопнув над собой люк, он двинулся вперед на ощупь — сначала в полный рост, затем согнувшись в три погибели, а после и вовсе на четвереньках.

Взрывы, прогремевшие сзади, он не услышал, а скорее почувствовал. Всем телом. «Поздно, государи! Слишком поздно, милые!» Губы его сами собой расползлись в довольную улыбку. Пот стекал по лицу и рукам, теплыми капельками щекотал пространство между лопаток. Кажется, вновь кровоточила нога. За эту ночь он крепко ее потревожил. Но все это оставалось по-прежнему пустяком. Помощь Сэма позволила преодолеть еще один барьер, может быть, самый трудный.

«А ведь ты аферист, Вилли! На чужом горбу в рай — это не про кого-то там, а про тебя!.. Не будь Майкла, Летиции и Сэма Гордона, лежать бы тебе в дешевеньком городском морге…»

Виктор мутно подивился неприятному открытию. А оно действительно было не слишком приятным. Благодаря ему пострадала мастерская Майкла, Сэм Гордон лишился загородного дома. И тот, и другой ранены. Легче других отделалась Летиция, но не хватало еще ему и ее бед!..

Земля содрогнулась сильнее прежнего. Теплое дуновение коснулось спины, и в тот же миг на голову хлынул поток камней и песка. Стиснутый со всех сторон, он все же успел невесело подумать: «Так или иначе, а я молодец! Я заставил этого прохвоста Сэма ползти впереди себя…»

— Послушайте, лейтенант! Я ведь объяснял уже тысячу раз. Это особая ситуация, им нужно помочь… Да, я знаю, что постановление запрещает вмешательство в дела ОПП, но если вы не вмешаетесь сейчас, будет поздно. Что?.. Да, могу повторить…

— Вежливо попрощайся с лейтенантом и положи трубку, — ствол «Магнума» уткнулся в щеку Фрэнка. — Поживее, малыш. Ты меня знаешь, я шутить не люблю.

— Извините, лейтенант. Небольшая помеха… — Глядя на устрашающе длинный ствол, Фрэнк заторможено опустил трубку.

— Небольшая помеха, — издевательски повторил Рупперт. — Да, Фрэнк, одна крохотная помеха действительно возникла.

— Ты не понял, Рупперт. Это… Это была всего-навсего шутка.

— Прекрасно понял, Фрэнк. Но я, как было уже говорено, шуток не люблю.