Читаем Донос без срока давности полностью

В 1920 г. политотделом XI армии командирован в Особый отдел XI армии. Работал до середины 1921 г., после чего перешёл в ЧК Грузии, но в ноябре 1922 г. Закавказской контрольной комиссией был исключён из партии за покушение на убийство своего сына (в состоянии невменяемости). По выздоровлении выехал в Москву, где был ЦКК восстановлен, и до конца 1923 г. работал особоуполномоченным Закавказской ЧК.

Затем по запросу ОГПУ откомандирован в Москву. Работал в Восточном отделе ОГПУ до 15.11.1928, когда был отстранён от занимаемой должности и получил строгий выговор с предупреждением по партлинии, с лишением права работы в органах ОГПУ и запрещением в течение года занимать руководящие посты – «за дискредитацию партии и органов ОГПУ, выразившуюся в женитьбе на И. В. Шумаковой, проходившей по делу «Милли Фирка» (Вели Ибрагимова)», которое Петросьян вёл в Востотделе ОГПУ.

Более двух лет трудился в хозяйственных организациях лесной промышленности (Дровстрой, Орглесдрев). В феврале 1931 г. был восстановлен ЦКК ВКП(б) в правах со снятием всех взысканий и направлен по линии ОГПУ на работу в Среднюю Азию. В августе 1931 г. назначен председателем ГПУ Узбекской ССР, с апреля 1933 г. – председатель ГПУ Туркменской ССР.

Затем (по невыясненным причинам) в сентябре 1934 г. переведён начальником управления НКВД Читинской области (с 19.12.1934 оперативный сектор НКВД), причём только в августе 1936 г. был допущен к совмещению должности начальника Особого отдела ГУГБ НКВД Забайкальского военного округа, хотя обычно на обе эти должности назначали одновременно. С этого же времени исполнял обязанности помощника начальника УНКВД Восточно-Сибирского края.

Приказом ОГПУ СССР в 1927 г. награждён знаком «Почётный работник ВЧК-ОГПУ (V)». Постановлением Президиума Верховного Совета УзССР 5 ноября 1932 г. награждён орденом Красного Знамени Узбекской ССР. 25 декабря 1935 г. присвоено специальное звание капитана госбезопасности.

Но накануне разделения (осенью 1937 г.) края на Иркутскую и Читинскую области Петросьян был вызван в Москву и там арестован (25.07.1937) как участник правотроцкистской организации. Почти три года находился под следствием. Приговорён Военной коллегией Верховного суда СССР 21 марта 1940 г. к расстрелу. На следующий день приговор привели в исполнение. Репрессирована была и жена Петросьяна (пять лет лагерей и ссылка; вернулась домой и встретилась с сыном только после смерти Сталина).

В 1991 г. дело Петросьяна рассмотрел Верховный суд СССР, однако в реабилитации отказал. Повторно дело рассмотрено Верховным судом РФ 11.11.2014 – в реабилитации отказано.

[4]

ЯГОДА Генрих Григорьевич (имя при рождении – Генах (Енох) Гершенович) родился 7 (19) ноября 1891 г. в Рыбинске. Отец – золотых дел мастер, мать – домохозяйка. Не позднее 1896 г. семья переехала в Симбирск, а к 1902 г. жила в Нижнем Новгороде. Отец Ягоды – двоюродный брат М. И. Свердлова, отца Якова Свердлова. Сам Ягода женился на Иде Авербах, дочери родной сестры Я. Свердлова, своей троюродной племяннице. Летом 1912 г. Ягоду задержали в Москве, где он жил по подложному паспорту и примкнул к анархистам. Приговорён к двум годам ссылки в Симбирск. Амнистия в честь 300-летия дома Романовых сократила срок ссылки и позволила поселиться в Санкт-Петербурге, для чего Ягоде пришлось принять православие. С 1913 г. работал на Путиловском заводе. Позднее Ягода писал в автобиографии, что в 1907 г. вступил в РСДРП(б), но это оказалось враньём – примкнул к партии только летом 1917 г. В 1915 г. был призван в армию, был ранен осенью 1916 г. и демобилизован. Вернулся в столицу, познакомился и подружился с А. М. Горьким. И даже, со слов драматурга В. Киршона, Ягода позднее имел любовную связь с вдовой сына Горького Максима, Надеждой Пешковой. Кстати, арестованному Ягоде предъявят в числе прочих и обвинение в убийстве сына Горького (как и самого Горького). Ягода признает себя в этом виновным (неизвестно – под пытками или без), утверждая, что сделал это из «личных соображений».

С декабря 1917 г. по апрель 1918 г. – ответственный редактор газеты «Деревенская беднота», затем работал в Петроградской ЧК. В 1919 г. по протекции Я. Свердлова переведён в Москву. С конца 1919 г. до конца 1920 г. – управляющий делами Особого отдела ВЧК, затем член Президиума ВЧК. С сентября 1923 г. – второй заместитель председателя ОГПУ. С августа 1926 г. – фактически первый заместитель председателя ОГПУ и исполняющий обязанности председателя (из-за болезни В. Менжинского). В 1927 г. в связи с 10-летием ВЧК-ОГПУ в числе 35 чекистов награждён орденом Красного Знамени. Второй орден получил в 1930 г., а в 1933-м – орден Ленина за руководство строительством Беломорско-Балтийского канала. На берегу канала, у последнего шлюза, была даже воздвигнута 30-метровая красная звезда, в центре которой красовался огромный бронзовый бюст Ягоды (фото есть в интернете), а Высшая пограничная школа ОГПУ, Болшевская трудовая коммуна НКВД и Рыбинский машиностроительный завод до 1937 г. носили имя Ягоды.

Перейти на страницу:

Все книги серии Сибириада

Дикие пчелы
Дикие пчелы

Иван Ульянович Басаргин (1930–1976), замечательный сибирский самобытный писатель, несмотря на недолгую жизнь, успел оставить заметный след в отечественной литературе.Уже его первое крупное произведение – роман «Дикие пчелы» – стало событием в советской литературной среде. Прежде всего потому, что автор обратился не к идеологемам социалистической действительности, а к подлинной истории освоения и заселения Сибирского края первопроходцами. Главными героями романа стали потомки старообрядцев, ушедших в дебри Сихотэ-Алиня в поисках спокойной и счастливой жизни. И когда к ним пришла новая, советская власть со своими жесткими идейными установками, люди воспротивились этому и встали на защиту своей малой родины. Именно из-за правдивого рассказа о трагедии подавления в конце 1930-х годов старообрядческого мятежа роман «Дикие пчелы» так и не был издан при жизни писателя, и увидел свет лишь в 1989 году.

Иван Ульянович Басаргин

Проза / Историческая проза
Корона скифа
Корона скифа

Середина XIX века. Молодой князь Улаф Страленберг, потомок знатного шведского рода, получает от своей тетушки фамильную реликвию — бронзовую пластину с изображением оленя, якобы привезенную прадедом Улафа из сибирской ссылки. Одновременно тетушка отдает племяннику и записки славного предка, из которых Страленберг узнает о ценном кладе — короне скифа, схороненной прадедом в подземельях далекого сибирского города Томска. Улаф решает исполнить волю покойного — найти клад через сто тридцать лет после захоронения. Однако вскоре становится ясно, что не один князь знает о сокровище и добраться до Сибири будет нелегко… Второй роман в книге известного сибирского писателя Бориса Климычева "Прощаль" посвящен Гражданской войне в Сибири. Через ее кровавое горнило проходят судьбы главных героев — сына знаменитого сибирского купца Смирнова и его друга юности, сироты, воспитанного в приюте.

Борис Николаевич Климычев , Климычев Борис

Детективы / Проза / Историческая проза / Боевики

Похожие книги

Дом учителя
Дом учителя

Мирно и спокойно текла жизнь сестер Синельниковых, гостеприимных и приветливых хозяек районного Дома учителя, расположенного на окраине небольшого городка где-то на границе Московской и Смоленской областей. Но вот грянула война, подошла осень 1941 года. Враг рвется к столице нашей Родины — Москве, и городок становится местом ожесточенных осенне-зимних боев 1941–1942 годов.Герои книги — солдаты и командиры Красной Армии, учителя и школьники, партизаны — люди разных возрастов и профессий, сплотившиеся в едином патриотическом порыве. Большое место в романе занимает тема братства трудящихся разных стран в борьбе за будущее человечества.

Георгий Сергеевич Березко , Георгий Сергеевич Берёзко , Наталья Владимировна Нестерова , Наталья Нестерова

Проза / Проза о войне / Советская классическая проза / Современная русская и зарубежная проза / Военная проза / Легкая проза
Салюки
Салюки

Я не знаю, где кончается придуманный сюжет и начинается жизнь. Вопрос этот для меня мучителен. Никогда не сумею на него ответить, но постоянно ищу ответ. Возможно, то и другое одинаково реально, просто кто-то живет внутри чужих навязанных сюжетов, а кто-то выдумывает свои собственные. Повести "Салюки" и "Теория вероятности" написаны по материалам уголовных дел. Имена персонажей изменены. Их поступки реальны. Их чувства, переживания, подробности личной жизни я, конечно, придумала. Документально-приключенческая повесть "Точка невозврата" представляет собой путевые заметки. Когда я писала трилогию "Источник счастья", мне пришлось погрузиться в таинственный мир исторических фальсификаций. Попытка отличить мифы от реальности обернулась фантастическим путешествием во времени. Все приведенные в ней документы подлинные. Тут я ничего не придумала. Я просто изменила угол зрения на общеизвестные события и факты. В сборник также вошли рассказы, эссе и стихи разных лет. Все они обо мне, о моей жизни. Впрочем, за достоверность не ручаюсь, поскольку не знаю, где кончается придуманный сюжет и начинается жизнь.

Полина Дашкова

Современная русская и зарубежная проза