Донская рана

С этого момента они действительно говорили почти исключительно по-немецки. Степанчук от этого мучился, потому что не понимал Шубина, и был вынужден догадываться, что тот сказал. Несколько раз он просил капитана перейти на понятный ему язык, но Шубин был неумолим и в ответ требовал, чтобы бывший водитель немедленно отправился домой. Требовал, конечно, тоже по-немецки.

Этот урок продолжался, пока «рядовой Фельдман» зашивал форму. Шубин осмотрел то, что получилось, и остался доволен результатом работы Степанчука. Затем он извлек из багажника лимузина все, что могло им пригодиться в дальнейшем, после чего разведчики повернулись спиной к так хорошо послужившей им машине и направились в город. Шубину было необходимо попасть в курятник, где в тайнике хранился запас денег и документов, а также ряд других необходимых вещей.

К курятнику они пробирались окольными тропами, избегая людных улиц. Ведь у Степанчука пока что не было никаких документов, и первый же патруль их бы задержал. Конечно, Шубин бы не дал себя задержать, он бы вступил в бой, как он уже не раз делал во время этой операции. Но начинать новый этап операции со схватки значило почти наверняка провалить этот этап. Поэтому двум разведчикам пришлось красться вдоль заборов, выглядывать из-за углов – не идет ли патруль. И в итоге они благополучно добрались до тайника.

Открыв сундук, в котором хранились сокровища разведчика, Шубин перебрал пачку документов и нашел нужный.

– На, держи, – сказал он, протягивая Степанчуку солдатскую книжку. – Вот теперь ты и по документам рядовой Фельдман. Хорошо, что мне в штабе заготовили документы с такой фамилией. Правда, у тебя нет справки о ранении… Да и у меня ее нет… Будем говорить, что наши справки лежали в сумке. После выхода из госпиталя мы попали под бомбежку, и сумку разорвало в клочья. Даже следов не осталось. И мы решили не терять время на добывание новых справок, а сразу ехать на фронт, в свою часть.

Все это он говорил, разумеется, по-немецки. И Степанчук его понял только с третьего раза.

Нужные документы разведчики забрали из тайника. А вот вещи, которые могли бы их сразу выдать, наоборот, оставили в тайнике. Прежде всего это касалось рации. Конечно, это было неудобно: для каждого сеанса связи надо было возвращаться в курятник. Но что было делать?

Теперь, когда они запаслись нужными документами, можно было подумать об обеде. И разведчики отправились в столовую. Здесь все прошло гладко: Степанчук вполне успешно пообщался с поваром на линии раздачи, а потом так же неплохо побеседовал с соседом по столу.

Шубин уже думал, что посещение столовой пройдет без приключений, когда в зал вошел человек, о котором разведчик и думать забыл – это был его лечащий врач в госпитале доктор Вольф, большой любитель дармового пива. Шубин решил, что надо ускользнуть, чтобы доктор его не заметил. Но тут ему пришло в голову, что надо действовать иначе. Ведь с помощью доктора и он, и Степанчук могли получить справки о ранении, которые им были необходимы. И разведчик сам поспешил навстречу доктору.

Вольф сразу узнал своего недавнего пациента, и его лицо выразило удивление, даже настороженность.

– Это вы, Кнехт? – спросил он. – Какими судьбами? Вы так внезапно исчезли из госпиталя… Начальство даже стало думать, что вы решили дезертировать…

– Нет, господин Вольф, я совсем не хочу дезертировать, – ответил Шубин. – Наоборот: я стремлюсь как можно скорее вернуться на фронт. А что касается моего отсутствия, то могу объяснить, почему я исчез. Понимаете, я проявил понятную для мужчины слабость. Во время своих прогулок я познакомился с одной прелестной девушкой, которая ответила мне взаимностью. В общем, последнюю неделю я провел в ее обществе. А теперь хочу вернуться в свою часть. Но для этого мне нужна справка о ранении. Выдайте мне ее!

– Нет, не могу! – решительно сказал врач и, отстранив Шубина с пути, двинулся к линии раздачи. – Вы сбежали из госпиталя, прервали курс лечения – как же я могу выдать вам документ?

– Да, конечно, я поступил неправильно, господин доктор, – согласился Шубин.

Отказ немца выдать справку он предвидел и нисколько ему не удивился. Но у него в руках был козырь, который он собирался сейчас пустить в ход в своей игре против немецкого врача.

– Я поступил неправильно, – повторил он. – Но ведь и вы поступали неправильно – и не один раз, а каждый день.

– Что вы имеете в виду? – насторожился Вольф.

– Я имею в виду наши с вами посещения пивной, – объяснил Шубин. – Каждый раз за выпивку платил я. А вы за это давали мне разрешение на прогулки – хотя до этого в них отказывали. Разве это был не подкуп с моей стороны, господин Вольф? А ваши действия как мы можем назвать?

Лицо доктора пошло пятнами. Ему вовсе не хотелось, чтобы начальство узнало о его пристрастии к дармовому пиву.

– Тише вы! – прошипел он. – Ведь тут полно народу. Подумаешь, несколько кружек пива! Если вам так жалко тех денег, я могу и заплатить…