Донская рана

Вскоре ему стало попадаться все больше машин. Потом потянулись колонны пехоты; они тоже шли в направлении Ростова. Было ясно, что происходит: немецкая армия была разбита, она отступала. «Пожалуй, наши уже в Батайске, – подумал Шубин. – Ишь как немчура драпает! А встречаться с нашими танками на немецком грузовике, пожалуй, не стоит. А то наши танкисты сначала дадут по мне очередь из пулемета, а потом уже начнут вопросы задавать». А еще Шубин заметил, что спешащие в Ростов немецкие солдаты с недоумением смотрят на его машину, спешащую на восток, навстречу наступающим русским. «Сначала смотрят, а потом и остановить захотят, – подумал Шубин. – Глядишь, еще и документы спросят. А у меня никаких документов, и форма на мне – советского лейтенанта…»

Пора было расстаться и с этой машиной. Улучив момент, когда на шоссе было меньше всего войск, Шубин свернул на проселочную дорогу и отъехал от шоссе около километра. Здесь он бросил грузовик и прямо через поля двинулся на восток – туда, откуда все громче доносился грохот канонады.

Глава 22

Разведчик старался держаться подальше от шоссе – несмотря на позднее время, там еще могли встретиться немецкие части. Самой правильной тактикой было бы забраться в какой-нибудь овраг или в густые заросли и переждать в них, пока фронт не прокатится через эти места. А потом уже выходить и разыскивать штаб фронта и лично полковника Уколова. Было бы лето или хотя бы осень – Шубин так бы и сделал. Но на календаре было 2 февраля, стоял ощутимый мороз, а на Глебе не было ничего, кроме гимнастерки. Согреться можно было только во время ходьбы, и разведчик шел и шел навстречу канонаде, которая делалась все громче.

Он прошагал почти два часа, когда вдруг почувствовал, что теперь, наверное, можно попробовать выйти к шоссе, а там, пожалуй, уже можно встретить своих. И Шубин свернул к шоссе. Некоторое время оно оставалось пустынным – ни одной машины ни туда ни сюда. Разведчик решил, что это хороший знак: значит, все немецкие части уже успели сбежать. Стало быть, вот-вот должны появиться наши.

И они появились! Примерно в четыре утра на шоссе показалась колонна грузовиков. И это были не «МАНы», не грузовые «Мерседесы», а родные полуторки. Это шла, догоняя отступающих немцев, Красная армия. И Шубин смело вышел навстречу колонне и поднял руку. Первая машина проехала мимо – было заметно, как водитель отрицательно качает головой: нет, мол, места. Зато вторая остановилась. Водитель приоткрыл дверцу и сказал:

– В кабину посадить не могу – вон, офицер едет.

Действительно, рядом с ним на сиденье сидел молоденький младший лейтенант.

– Садитесь в кузов, товарищ лейтенант, – продолжал водитель. – Там, правда, народа полно, но для одного местечко точно найдется.

Глеб не стал спорить и залез в кузов. Солдаты, сидевшие в кузове, начали было ворчать, что им самим тесно, но, увидев офицерскую форму нового пассажира, примолкли. Здесь, среди людей, Шубину стало теплее. Только тут он почувствовал, как замерз за время своих блужданий по степи.

Немного согревшись, он спросил в темноту, ни к кому персонально не обращаясь:

– Никто не знает, где можно найти штаб фронта?

Этого никто не знал. Кто-то из бывалых солдат высказался в том смысле, что штабу тут, в передовых частях, делать нечего – он где-нибудь дальше следует. Это было справедливое рассуждение. Тогда Шубин поставил вопрос иначе:

– А фронтовая разведка, может быть, где-то рядом? Мне персонально полковник Уколов нужен.

И тут он услышал голос еще одного бывалого солдата:

– Да, знаю я Ивана Трофимовича Уколова. Недавно его видел – он садился в свою легковушку. Тут же, в нашей колонне едет. Вот остановимся – можете его найти.

Но Шубин не мог ждать остановки. Да и когда она еще будет? Ему хотелось немедленно увидеть своего командира, который послал его на это задание, доложить о его выполнении, рассказать о самом важном, что пришлось пережить. А еще – узнать о судьбе своих товарищей. Он не верил в их гибель, и ему хотелось узнать правду.

Шубин пробрался к кабине и заколотил по ней.

– Останови! – закричал он. – Сойти надо!

Водитель не сразу выполнил требование Глеба, пришлось стучать еще и еще. Но наконец грузовик остановился, Шубин выскочил из кузова и направился в хвост колонны. Мимо него один за другим проезжали грузовики; многие тянули за собой гаубицы. Но вот показался знакомый «Бьюик», в котором ездил начальник фронтовой разведки. Шубин выскочил на шоссе прямо перед легковушкой и встал, размахивая руками. Машина подъехала к нему вплотную и остановилась, упершись радиатором ему в живот. Водитель приоткрыл дверцу и закричал:

– Ты что, сдурел? А если б я не успел тормознуть?

И тут Глеб услышал знакомый голос, который произнес:

– Не кричи, Николай. Этот человек не просто так перед нашей машиной стоит.

Хлопнула дверца, и перед Шубиным возник полковник Уколов собственной персоной. Не говоря ни слова, он обнял разведчика и прижал к груди. Затем, укоризненно глянув на него, сказал: