Донское казачество позднеимперской эпохи. Земля. Служба. Власть. 2-я половина XIX в. – начало XX в.

Противник земства С.Ф. Номикосов в своем известном труде «Статистическое описание Области войска Донского» (1884) издержки казака определил в 681 р. 50 к. за весь срок службы. Уменьшение суммы по сравнению с грековской произошло из-за преувеличенной, на взгляд С.Ф. Номикосова, «оценки затрачиваемой казаками, отправляющими воинскую повинность, рабочей силы». При этом наибольшие траты, по расчетам С.Ф. Номикосова, заключались в приобретении и содержании строевых лошадей, а в целом тяжесть службы казака им оценивалась гораздо ниже по отношению ко всем повинностям донского крестьянина в денежном выражении (см. приложение 17). С.Ф. Номикосов вообще считал, что «поголовное служение казаков Донского войска… это не более как юридическая фикция, т. к. правительство никогда не осуществляло своего права требовать поголовного выхода казаков на службу, если понимать эту обязанность в буквальном смысле слова». По его мнению, «наибольшее напряжение воинской повинности Донского войска за последние 40 лет имелось в 1855 г., когда вышло в поле 30,8 % всего мужского казачьего населения области; затем казаки выставляли в военное время от 12,7 % мужского населения до 15,1 %, а в минувшую восточную войну выставлено всего 9,2 %. В мирное время на службу выступало от 4 % до 10,3 %»²⁹¹. Кроме того, С.Ф. Номикосов довольно безапелляционно заявил о том, что паевого казачьего надела в 13 десятин «совершенно достаточно для безбедного существования нормальной семьи из 6 человек, умеренных и, главное, трудолюбивых». Проанализировав данные, иллюстрирующие «соотношение между повинностями и податями и средствами их удовлетворения», С.Ф. Номикосов сделал следующий вывод: «1) экономическое положение казака несравненно лучше положения крестьянина; 2) соотношение между повинностями и средствами их удовлетворения у казака во много раз благоприятнее, чем у крестьянина; 3) тяжесть казачьей воинской повинности, о которой так много говорили земские на Дону деятели и некоторые публицисты, вовсе не так велика, как обыкновенно думают люди, скорбящие более, чем скорбеть надлежит»²⁹².

Возможно, видный статистик, редактор «Донских областных ведомостей» (1875–1882) С.Ф. Номикосов был прав, занизив расходы казака, а возможно, его непримиримая антиземская позиция не позволила объективно рассмотреть этот сложный вопрос. Однако и для С.Ф. Номикосова было совершенно очевидно, что «воинская повинность тогда только не будет обременительною, когда она будет согласована, во-первых, с казачьим паем, а во-вторых, с состоянием финансов войска Донского»²⁹³.

Наше более пристальное внимание к труду С.Ф. Номикосова обусловлено убежденностью, что его книга была важным элементом в формировании взглядов тех лиц во власти и в обществе, которые считали, что повышенные требования к службе казака вполне окупаются за счет его привилегированного положения и не наносят существенного вреда казачьей экономике. По обычной практике того времени тираж «Статистического описания…» не был указан, но книга вышла в издательстве Областного правления с грифом «по распоряжению войскового наказного атамана войска Донского». Напомним, в 1884 г. уже три года как во главе ОвД стоял «консерватор» Н.И. Святополк-Мирский, противник земства. Аргументация С.Ф. Номикосова органично укладывалась в атаманский курс, направленный на консервацию казачьего образа жизни. Вряд ли С.Ф. Номикосов был первым в сравнении условий для отбывания воинской повинности казаками и крестьянами. Впоследствии результаты подобных сравнений будет активно эксплуатировать «левая», в том числе революционная, публицистика для доказательства бедственного положения крестьянства на фоне привилегированного состояния казачества. При этом в таких расчетах, как правило, не придавалось большого значения принципиальной разнице казачьего и крестьянского хозяйственно-культурного типа и его эволюции, а может быть, это делалось и вполне сознательно в угоду политической конъюнктуре.