Так разнообразно и пестро было содержание азбуковника. Книга эта была предметом особого изучения. Ее читали в школе под руководством учителя, так сказать, между делом, во время отдыха и перерыва занятий. Учитель, вероятно, дополнял и объяснял, как умел, сухие и краткие сообщения азбуковника, и у школяров получался, таким образом, известный запас знаний из всех областей, какие тогдашняя мудрость считала достойными для сокровищницы ума образованного человека. На этом курс школьной науки и кончался.
Попутно, но не ранее, как ученик приступал к чтению Часослова, велось обучение письму. Эта наука была тогда тоже не из легких. Прежде всего она была дорога, так как бумага в то время была значительно дороже нынешней, а писали гусиными перьями, которые нужно было выучиться очинивать особым ножичком. Плохо очиненное неумелой рукой перо спотыкалось и брызгало по шероховатой бумаге у неопытного писаки и доставляло ему немало огорчений. Перед учившимися писать всегда лежала «пропись» или «надписи», и он старательно списывал буквы, подражая прописи.
Суровый учитель, раз показав, как надо читать или писать, не любил повторять сказанное два раза и с помощью розги и подзатыльников думал легче и скорее напомнить науку забывчивому ученику. Розга и «ремень плетной» были первым подспорьем тогдашнего педагога. В азбуковниках встречаются целые стихотворные похвалы розге. Вот одна такая похвала, помещенная в начале книги:
Придавая такое огромное значение розге в деле воспитания и обучения, тогдашняя педагогия советует ученикам любить это средство:
Школьный день начинался рано, часов с семи утра по нашему счету. Добронравному ученику азбуковник предлагал такие стихотворные правила для начала дня: