Допетровская Русь

В старых и новых городах князья сажали своих наместников, «посадников». Еще Рюрик после того, как «прия власть», «раздая мужем своим грады – овому Полотеск, овому Ростов, другому Белоозеро». Посадники должны были творить суд людям от имени князя, собирать дань в пользу князя и на прокорм себе, беречь землю, т. е. защищать ее от нападений врагов, и держать местное население в повиновении своему князю. Каждый год князь сам объезжал часть своей земли, собирая дань, творя суд и правду людям, «уставляя уставы и уроки», т. е. назначая новые дани и порядок их сбора. Местные жители были обязаны свозить следуемую с них дань в определенные сроки в раз навсегда установленные местности. Это называлось повозом. Так, «в лето 6455 (947) иде Ольга Новугороду и устави по Мсте повосты и дани», – читаем в летописи. Когда князь сам отправлялся «в дань», то это называлось «полюдье». Князь отправлялся на полюдье обыкновенно поздней осенью, когда станут заморозки и скуют невылазную грязь путей прочным ледком. Вся зима проходила в разъездах от города к городу, от погоста к погосту. Это было трудное, полное опасностей путешествие. В глухих диких лесах не было «дороги прямоезжие», приходилось пробираться по занесенным сугробами снега охотничьим тропинкам, с трудом разбирая «знаменья и места», которыми охотники обозначали направление своих троп. Приходилось отбиваться от дикого зверя, да и лесные жители далеко не всегда с покорностью и приветом встречали князя и его дружину. Дань часто приходилось «вымучивать», т. е. брать силой, а насилие встречало вооруженный отпор, и не всегда князю и его хорошо вооруженной и достаточно многочисленной дружине удавалось добиться своего, особенно когда князь допускал какую-либо несправедливость в сборе, хотел взять больше, чем уставил сам или его предшественник.

Сыну Рюрикову, Игорю, пришлось жестоко поплатиться за свою жадность к дани. В 945 году, когда «приспе осень», обычное время полюдья, Игорь, как читаем в летописи, «нача мыслити на древляны, хотя примыслити большую дань». Кстати, дружина Игорева указывала ему, что мало дани идет, что даже слуги Свенельда, воеводы Игорева, ходят наряднее княжеских дружинников. «Отроци Свенельжи изоделися суть оружием и порты, а мы нази, – жаловались Игоревы дружинники, – поиди княже с нами в дань, да и ты добудеши и мы». Игорь послушал своих дружинников и пошел в землю древлян; собирая с них дань, он «примышляше к первой дани», т. е. брал больше установленного. Дружинники тоже не теряли своего и вымогали дань с древлян. Собрав дань, пошли домой. Дорогой Игорь «размыслив, рече дружин своей: идете с данью домови, а я возвращуся, похожу и еще». С малой дружиной Игорь вернулся к древлянам, «желая больша именья». Древляне, услыхав о возвращении Игоря, собрались на вече и порешили: «аще ся въвадит волк в овце, то выносит все стадо, аще не убьют его; тако и сей. Аще не убьем его, то вся ны погубит»… А Игорю послали сказать: «Почто идеши опять? поимал еси всю дань!» Игорь не послушал древлян. Древляне напали на князя и «убиша Игоря и дружину его: бе бо их мало».

Собранная на полюдье и доставленная с погостов, привезенная туда данщиками дань поступала в княжескую казну. Дань собиралась преимущественно натурой, разным лесным продуктом, который добывали жители лесов. Эта дань, собираемая в очень большом количестве, делала князя самым богатым поставщиком лесного товара на тогдашний международный рынок. Князь был поэтому важнейшим и богатейшим участником торговли с Византией, с европейским западом и с азиатским востоком. В обмен на свои товары и рабов, т. е. пленных, которых он захватывал в борьбе с ближайшими соседями, князь получал в Византии и на восточных рынках драгоценные металлы, пышные ткани, вино, оружие, ювелирные изделия, с Запада серебро, ткани и оружие.

В погоне за добычей князь стремился подчинять себе земли ближайших соседей и облагал их данью. Заинтересованный в скорой и безопасной доставке своих богатств на иноземные рынки, князь заботился об охране путей, зорко смотрел, чтобы степные кочевники и свои разбойники не «засоряли» торговые пути, берег мосты и перевозы, устраивал новые. Так торговая деятельность князя тесно сплеталась с военной и обе вместе широко и далеко распространяли власть и значение варяжско-славянского князя, владевшего Киевом и всем великим водным путем «из варяг в греки». Это была суровая, полная лишений и опасностей, служба князя и своим выгодам и выгодам всей подвластной ему земли. О князе Святославе летописец рассказывает, что этот князь «легко ходя аки пардус войны многи творяше. Ходя воз по себе не возяше, ни котла, ни мяс варя, но по тонку конину ли, зверину ли или говядину на углех испек ядяше; ни шатра имяше, но подъклад постлав и седло в головах; такоже и прочии вои его вси бяху»… Святослав сложил свою голову в бою с печенегами у порогов днепровских.