Допрос с пристрастием

— Да уж, Кварод тебе мозги вывернет наизнанку, — предупреждал Глюк. — Ты бы не так внимательно в его разглагольствования вникал. Башку переполнишь информацией, что потом будешь делать? В институте учиться? Кто тебя, имплантированного, возьмет? Оно, конечно, весело — девочки-студентки вокруг щебечут. Но ты ж без Пятизонья окочуришься. Я даже не про невозможность житья за Барьером говорю. Я про тоску-печаль.

— Да никуда я не собираюсь! — возмущался Ведич. — С чего ты взял, что я нацелился махнуть в ученые? Мы, сталкеры, и так считаемся тронутыми. Но, по-моему, эти крендели высоколобые, они вообще без катушек.

Вот примерно такие дискуссии они вели между собой, продираясь сквозь метель и сугробы. Долго, правда, идиллия никогда не длилась. Вокруг был слишком экзотический мир, пусть и присыпанный снежком. Чаще всего, разумеется, приходилось прерываться из-за Страшилки. Он влипал в какую-нибудь историю.

И приходилось выручать. Снова и снова.

59. Бесхозная добыча

После разделки в металлолом большущего «КрАЗа» израильская боевая машина стала непобедимым чемпионом окружающих пространств. Теперь механоиды совершенно не желали с ней связываться, а разбегались кто куда. И значит, пришло время для свободной охоты.

Леон Азриэль включил свой экранчик-информатор, дабы краем глаза наблюдать перспективу. В данной ситуации следовало выбирать цели для атаки не в плане самых опасных, а в плане самых «жирных» и «питательных». Сидящим в башне за его спиной сослуживцам было чуть полегче. Орудие и верхний пулемет могли крутиться совершенно независимо друг от друга, а потому они успевали крушить и справа, и слева, и даже позади. А уж когда Ден Ирахи неожиданно вспомнил о наличествующем в этой же башне миномете, то в окружающем мире стало совсем весело. В самом деле, ведь отправляющиеся в полет через отверстие в крыше мины могли сражать робких механоидов за железобетонными обрубками стен, совершенно не снося сами стены. Стихийно возникший вокруг «музей Катастрофы 2051 года» следовало тщательнее хранить для потомков.

Покуда его друзья создавали вокруг окончательный хаос на радость энтропийным процессам во Вселенной, сам Азриэль пытался настигнуть небольшую группку механоидов. Все члены группки имели вполне скромное количество ног — всего-то по четыре штуки на брата. Так что наличествовал неслабый шанс догнать их и сплющить гусеницами раньше, чем на эти не слишком быстрые творения обратят внимание стрелки наверху. Все-таки коллективная победа — это одно, а индивидуальный призовой фонд — несколько другое.

Однако группка четвероногих оказалась не так проста, как виделось поначалу. Кстати, вблизи их удалось рассмотреть получше. У каждого из шести механоидов имелся массивный хвост с набалдашником. Что-то в них было от скорпиона, только хвост явно был гораздо подвижнее, с большим количеством степеней свободы. Нечто вроде живой булавы. Азриэль очень бы не хотел оказаться один на один против такой палицы, не под защитой ста пятидесяти миллиметров брони. Но, видимо, эти механоиды были не столь тугодумны, как инструктировал подчиненных генерал Иващ. Даже не попробовав лично, они уразумели, что их обсаженные наростами набалдашники против преследующей танковой громадины ничто. Кроме того, они еще умудрились догадаться, что, двигаясь по прямой, они неизбежно будут намотаны на гусеницы. Может быть, их составным частям — скоргам — будет там, на танковых треках, привольно и сладко, однако в цельном виде «булавохвосты» явно не сохранятся. Поэтому, как только «Меркава» сокращала дистанцию и до наезда оставалась секунда-две, стадо тут же резко сворачивало. Делали они это до жути стремительно, а слаженности могли бы позавидовать инструкторы-сержанты, когда-то тренировавшие Леона на армейском плацу: «На-пра-ВО! На-ле-ВО!»

— Не троньте гадов! — проорал Азриэль в гарнитуру соучастникам массового убийства механоидов. — Дайте мне насладиться!

Никто и не стал претендовать на его охотничьи угодья. «Дичи» вокруг и без того хватало.

Танк на полной скорости свернул один раз. Потом другой. Однажды чуть не врезался в стену. Затем механик-водитель потерял счет поворотам. Но толк в догонялках все-таки был. Двух тварей удалось настигнуть и подмять. А когда под гусеницами первый раз как-то подозрительно булькнуло, Леон Азриэль даже испугался. Но, видимо, именно таким макаром лопались под нагрузкой эти самые палицы.

Теперь «булавохвостов» осталось всего ничего. Охотничий азарт охватил Азриэля как никогда ранее. В самом деле, ни в каких «бейрутах» не разрешалось вот так, запросто, гоняться за какими-нибудь арабскими террористами. Да и не садистом же он был, чтобы живых людей да гусеницами. Тут же наличествовали совсем не люди. Так, заводные игрушки какие-то, разве что килограммов под двести каждая. Товарищи танкисты наверху тоже не скучали. Они тут действительно угодили в какие-то резервации механической жизни. Почти за каждым новым препятствием то там, то тут в зоне воздействия орудия и пулеметов оказывалось что-нибудь привлекательное для прицеливающегося глаза.