Дорога

Я не прячу прядь седую
В тусклом золоте волос.
Я о прошлом не тоскую —
Так случилось, так пришлось.

Все светлее бескорыстье,

Все просторней новый дом,
Все короче, проще мысли
О напрасном, о былом.

Но не убыль, не усталость

Ты несешь в мой дом лесной,
Молодая моя старость
С соучастницей-весной!

Ты несешь ко мне в Заречье

Самый твой роскошный дар:
Соловьиный этот вечер
И черемухи угар.

Ты несешь такую зрелость

И такую щедрость сил,
Чтобы петь без слов хотелось
И в закат лететь без крыл.

Весна 1939. Заречье

«Белой яхты движенья легки…»

Белой яхты движенья легки,
Ускользающий парус все меньше.
Есть на свете еще чудаки,
Что влюбляются в яхты, как в женщин.

Эти с берега долго глядят

На гонимую ветром Психею,
На ее подвенечный наряд,
На рассыпанный жемчуг за нею…

«В сухом валежнике…»

В сухом валежнике
Шуршит змея.
Ищу подснежники
В овраге я.

Сквозь листья черные,

Едва-едва,
Новорожденная
Сквозит трава.

А дятел тукает,

Долбит кору,
Весна аукает —
Ау, ау…

Апрель 1939. Заречье

«Затуманил осенний дождь…»

Затуманил осенний дождь
Берега твои, Терегощ.
И зловеще и похоронно
Против ветра кричит ворона.

Окровавлен рябины лист,

А березовый — золотист.
Только елки, как богомолки,
Почернели, хранят иголки.

Парус штопаный рыбака

Вздул сырые свои бока.
Мчится — щуку ли догоняет?
Или просто в волнах ныряет?

А в Заречье скрипит забор,

Ветры встретились с двух озер,
Рвут солому, кидают стогом,
Трубят в рог над Николой-Рогом.

«Дождь льет. Сампсоний-сеногной…»

Н. М. Лозинской-Толстой

Дождь льет. Сампсоний-сеногной
Тому виной.
Так учит древняя примета.
У старика одна лишь цель:
Сгноить дождями в шесть недель
Покос бессолнечного лета.

Зато раздолье мухоморам —

Бесстыжим баловням судьбы.
Тучнеют, пучатся грибы
В лесу, в лугах, по косогорам —
Везде грибы. Готовьте кадки,
Хозяйки! Рыжик, жирный груздь
Кладите в соль в таком порядке:
На дно укроп, чеснок, и пусть
Покроет сверху лист смороды
Дары роскошные природы.

Но все же, без тепла, без света,

Дождем завесясь, как фатой,
Грустит заплаканное лето,
Глядит казанской сиротой.

А ты? Готова ты отдать

Все рыжики и все засолы
За день горячий и веселый,
Когда гудят над лугом пчелы,
Сбирая меда благодать.

Но не допустит беззаконий

Упрямый дедушка Сампсоний!
Все шесть недель кропит дождем
(Права на то имея свыше),
Бубнит, бубнит, долбит по крыше,
А мы погоды ждем и ждем.

А вечерами на деревне

Старухи, сидя на бревне,
Приметою стращают древней:
Грибное лето — быть войне.

Август 1940. Заречье

«Буду в городе зимою…»