Дорога через прошлое

Чуть позже, во время второй контратаки, немцы приволокли огнемет. Солдата с ним заранее никто не увидел, и он подобрался близко к углу дома. Ну, это возможно, я сам совсем недавно средь всякого хлама прополз, только к другому торцу дома. Остальные немцы были поблизости, но не атаковали, а поддерживали огневой бой. Мы их в меру сил подавляли огнем. А после удара огнеметом немцы рванули вперед. Тут у них ничего не получилось, поскольку у нашего взводного Петревича имелся скрытый аргумент – два трофейных МГ. Пока шел вялый огневой бой, они помалкивали, но потом по команде заработали, прижав немцев. Конечно, в его устройстве мы разбирались чисто эмпирически, сумев кое-как зарядить, а вот пошла бы задержка – фиг справились бы. Но трофеи исправно выплюнули по бывшим хозяевам одну короткую и одну длинную ленту. Одним из них управлял я, поскольку несколько раз говорил, что с пулеметами опыт имею. Вот мне его и вручили на случай контратаки. Пока взводный не скомандовал, я стрелял из ППШ, а по его приказу вынул эту бандуру из-за угла, поставил на подоконник и врезал. Когда-то, совсем давно, мне нравился Шварц, стрелявший из пулемета чуть ли не с одной руки, и хотелось самому так же небрежно и героически смести врагов. С тех пор я стал старше и чуть умнее, понимаю, что это кино, а не жизнь. Посему стрелял не по-киношному, хотя на душе скреблись кошки, потому как тянуло гарью, а крики с первого этажа неслись такие, что даже не знаю, как их назвать.

И горелым тоже неиллюзорно запахло. Поскольку немцы откатились, по команде все свободные кинулись тушить. Вот тут нас ждали сюрпризы: пахло уже не только гарью, но и горелым человеческим телом, да и полыхало уже не только в угловой комнате, но пошло дальше. Огонь мы кое-как сбили, в основном засыпая его землей и выбрасывая тлеющее или горящее барахло в окна и дыры в стенках. Да, такой деревянный домишко – сплошная ловушка. Загорится лестница, и не сможешь проскочить через нее, тогда хоть в окно кидайся. А куда ты упадешь – ну, это как повезет. Перекрытия тоже деревянные, старые, прогорят и вниз рухнут, а потом будет на братской могиле надгробие из угольев. Поневоле подумаешь: не лучше ли вокруг траншею вырыть и из нее обороняться, а в доме держать только наблюдателей. Я об этом взводному сказал, он в принипе согласился, но надо было еще с ротным согласовать.

Сгорели двое ребят из 3-го отделения. Я их не знал, да и пришли они недавно, уже когда мы были в Чижовке. Второй из них, что кричал так, что даже стриженные под машинку волосы дыбом вставали, уже умер, ему обожгло обе ноги и живот. Наверное, скончался от болевого шока. Вот первый, что и крикнуть не успел, там было что-то страшное, тело больше напоминало какое-то желе. Некоторые участки, конечно, обуглены, а остальное – как в американской передаче «Разрушители мифов», когда оба ведущих делают из баллистического геля макет тела человека, чтобы над ним как-то поиздеваться, разрушая его и очередной городской миф. Вот что-то вроде этого. Бррр. Как подумаешь, что под Кингисеппом от тебя мог остаться такой холодец, аж невыносимо хочется что-то сделать: то ли напиться, то ли кому-то голову оторвать, настолько это крышу крушит и срывает.

Да, можно погибнуть, и тебя прострелит, разорвет, размажет гусеницей, засыплет даже. Ты есть ты, даже порциями, простреленный и замерзший, но не заливное из тебя в твоем обмундировании! Мысль все время возвращалась к этому. Правда, потом я понял, отчего так случилось, и стало отчего-то легче. Видимо, огнеметное пламя вытопило весь жир из тела, оттого он и выступил, а потом застыл. Дальше я в порядке самоуспокоения подумал, что через несколько лет от человека скелет один останется. По черепу как-то можно восстановить лицо покойного владельца, но просто так, глядя на череп, этого не узнаешь, значит, череп лицу не тождественен. Ну, тогда уж чего страдать, если после огнемета ты тоже на себя не похож. После такой мысли меня и попустило.

Огнеметчик тогда тоже недалеко ушел. Убив ребят, он пролез в коридор первого этажа и тут наткнулся на Фарида Муртазина. А Фарид… Как узнаешь, что он кузнец, так и поверишь, что парень мог ковать что-то, используя свою грудь как наковальню, а кулак – вместо молота. Или два молота. В итоге немец выглядел как бифштекс перед сковородочкой, только солью и перцем не посыпан.

Вот хотелось бы тоже двинуть его прикладом, но он уже дохлый. Хотелось и плюнуть на него, но, блин, его отсюда еще выбрасывать надо, так что придется своим плевком свои же руки марать. Не зря солдаты огнеметчиков и снайперов не любили и старались в плен не брать. И я с ними солидарен.

Немцы больше не атаковали, но стали обстреливать дом, так что мы из него смотались и наблюдали, как немцы его разносят какой-то бандурой. Наверное, это было то самое тяжелое пехотное орудие. После третьего попадания дом рухнул. Окрестные сараи развалились еще до этого. Груда досок, бревен и дранки на месте того, что осталась после обстрела, тлела еще долго.