Дорога домой

Волчара вцепился желтыми челюстями Егору в ногу. Дернулся, повалив парня. Жигулин и ойкнуть не успел, как приложился макушкой об камень. Перед глазами поплыло. Ему стало трудно дышать. Смрад из пасти хищника обдал поверженного бойца. Мутный человеческий взгляд встретился с горящим ненавистью звериным. Егор не мог вытянуть финку из ножен, пальцы проскальзывали на рукояти. «Скоро все кончится, – обреченно подумал боец. – Зверь сомкнет пасть на моей шее – и горестной жизни конец».

Зазвенело в ушах.

Лицо залило темной кровью, которая струями выбрасывалась из простреленной волчьей глотки. Лейтенант находился на грани обморока, и не разглядел Лиса, своего спасителя. Сталкер вырвал солдата из объятий сырой земли и закинул его руку себе на плечо. Они поковыляли к отступающему отряду.

– Командир, звиняй, я не успевал! – тараторил подоспевший Летов, но искатель отогнал его.

Михаил бежал рядом.

– Ты все еще дышишь, служивый, ты все еще дышишь, – зачем-то приговаривал Лис.

Они медленно покидали скотобойню: Егор еле-еле переставлял ноги.

– Кто-нибудь! Прикройте нас! – орал рыжебородый. – Я не могу отбиваться! И мне подсобите! Вдвоем легче тащить! Миша, не ты! Ты еще слаб после ожогов! Летов! Летов, твою мать!

Еще один человек погиб.

Блеснула сталь.

Щелкнули челюсти.

Протявкали выстрелы.

Вторили крики.

Рычания.

Михаила что-то толкнуло в спину. Он пробежал по инерции несколько метров и рухнул.

– Миша!!!

Лис подорвался на помощь напарнику, но тот завопил, что есть мочи:

– Беги! Спаси его! Я справлюсь! – кричал парень, лежа в окровавленной траве.

Кабан внушительных размеров занес над Михаилом копыта, и ветеран уже мысленно похоронил нового друга. «Отбегался. Я так и знал, что Рохле отмерен короткий срок».

Мельников, несмотря на то что дрожал от страха, словно осиновый лист, позволил себе кривую усмешку.

Но умереть Михаилу не дали. Дробина, прилетевшая хищнику в бок, отвлекла мутанта. Вот он, шанс! Искатель из группировки «Удар» выстрелил второй раз, но, кажется, только еще больше разозлил кабана, – и броня комбинезона от тяжелого удара мутанта впилась в тело бойца, смешалась с кровью, тканью, плотью.

Рохля помчался к Лису. Старался не смотреть, как кабан забивает бедолагу.

Гавкнула собака. Михаил обернулся, одновременно взводя курок. К нему бежала взлохмаченная псина, с клыков ее стекали алые ручейки. Пьеса разыгралась за считаные секунды. Парень не до конца понял, что четыре раза подпрыгнуло в его ладони и что убило пса. Пули настигли прыгнувшую собаку еще в полете. Михаил блеванул.

Перегруппировавшись, искатели из «Удара» вновь открыли шквальный огонь.

Минута – и гвалт боя смолк.

Остался железный запах крови.

Плотный запах пороховой гари.

Остались тушки.

Трупы.

Все, что свидетельствовало о развернувшемся здесь побоище.

Глава 10 За друзей, которых нет

Малинин пожевал сигаретный фильтр, переломал сигарету и высыпал труху на песок. Не жаловал он курево, презирал даже, как, впрочем, и алкоголь. Разум, по мнению бывшего майора, должен быть постоянно острым, словно отточенный клинок, а тело – крепким и здоровым. Убивая себя этиловым спиртом и вонючей смолой, невозможно иметь здоровое тело и в трезвый ум.

Кон посмотрел на работодателя с некоторой долей негодования. «Переводит, гад, дорогой табак. На обочине такой не валяется. Немецкие сигареты, не отечественная хрень». Парень поднес к носу кончик сигареты и понюхал. Жуть как хотелось курить, но при хозяине это делать запрещалось. Тяжело бремя «крепостных».

Жора зарядил ленту в свой неизменный «Печенег». С какой грацией он управлялся с пулеметом! Будто это не тяжелая машина смерти, а топорный «Макаров».

Сковородка картинно вскинул оружие и прицелился в ворону, что сидела на ветке одиноко растущего посреди поля деревца, но стрелять не стал. Знал, что повод зажать гашетку еще представится.

* * *

Вот и они. Четыре наемника в пыльниках вышли из молочного тумана, показались на том же поле.

Малинин подмигнул Жоре. Тот качнул стволом пулемета.

– Как договаривались. – Капитан наемников бросил к ногам торговца набитую оружейную сумку. – Здесь все оружие, которое было у яйцеголовых. У одного черного «Эмочка» висела, но мне не вперлось ее хапать: вопросы начнутся, любознательные зашепчутся, да и патрон редкий. Сам ты не баклан, должен смекать.

– Смекаю, все правильно. Что с коммуникатором Данилова?

– А с чего это они без сопровождения были, добрая душа?

– А с того, о чем мы говорили с тобой, Сиплый. У меня среди военных есть свои люди. Большего тебе знать не обязательно. Я повторяю свой вопрос. Что с коммуникатором Данилова?

– Ты это, не хами, додик.

– Давайте успокоимся, – вмешался один из наемников. – Вот он.

– Ты че ему свои грабли суешь? Мне сначала!

– Прости, Сиплый…

– Я?..