Дорога домой

Слова на ошейнике, выбитые Коэном, я истолковал неверно. Из «Hot Dogs Music» я сделал «Hot Dogs Madrid». Похоже, я перепутал буквы. В любом случае теперь я знал, почему на Пиппе был ошейник.

Коты не умеют так хорошо петь!

Они не могут взять высокую ноту «до»!

Красавчик Свен

Я стал редко видеть Эллен. Вдруг у нее не осталось времени для меня. В понедельник она хотела навестить мать, во вторник уехала к подруге Еве, в среду она плохо себя чувствовала, а в четверг ей нужно было идти на родительское собрание в школу Софи. Такого большого количества дел я за ней никогда не замечал. К тому же она больше не оставляла Бонни и Пиппу со мной, чтобы в ее отсутствие мы могли проводить время вместе. Похоже, пришло время поговорить.

– Скажи, Эллен, что происходит? Мне кажется, будто ты меня избегаешь! – сказал я ей во время телефонного разговора.

– А что, мне следует? – холодно ответила она.

– Нет, конечно! Я все еще пользуюсь тем же лосьоном после бритья и даже стану снова есть мясо, если ты того захочешь! – попытался я пошутить, однако она проигнорировала шутку.

– Очень смешно!

– Ладно, ладно. Что произошло?

– Возможно, ты прекрасно понимаешь собак, но вот с женщинами все обстоит совсем по-другому!

– Я прошу тебя, Эллен, я хотел бы увидеть тебя, нам нужно поговорить!

– На этой неделе не получится!

– А собаки?

– Бонни и Пиппу ты увидишь только в моем присутствии! – услышал я, прежде чем она бросила трубку.

Я был ошарашен. Что случилось? Она была явно чем-то обижена. Лишь тогда я понял, что все серьезно. Но как я мог решить проблему, не зная, в чем она заключается?

В этот момент зазвонил телефон. Это был немец, который жил на Гран-Канарии и увидел одно из объявлений о пропаже, которому еще удалось удержаться на доске за долгие недели. Поскольку он как раз находился в гостях в Кельне, то хотел воспользоваться возможностью и рассказать о своей встрече с Бонни и Пиппой. Был ли он той отсутствующей частью мозаики между отловщиком собак и паромом? Он хотел встретиться на следующий день.

– Разве мы не можем договориться на следующую неделю? – Сейчас книга стояла для меня на втором плане. В первую очередь я хотел как можно скорее объясниться с Эллен.

– В воскресенье я уезжаю. Или завтра, или никогда!

Я согласился. Судя по тону Эллен, она могла пережить еще один день разлуки.

Я встретился со Свеном в переполненном кафе на Эренштрассе в Кельне. На нем был костюм бежевого цвета, подходящая синяя рубашка и серый галстук. Несмотря на то что я был скорее простофилей в области моды, при виде Свена я почувствовал легкий укол зависти. Его внешний вид, подобающий тридцатилетнему мужчине, сочетался с приятными манерами. Он приковывал к себе внимание большими небесно-голубыми глазами и очень приятным голосом. А его руки! Я очень редко встречал мужчин с такими ухоженными руками. Я с удивлением подумал, что у такого мужчины не должно быть проблем с женщинами, когда он присел напротив. Он вежливо поприветствовал меня, а затем выдал:

– Прежде чем я перейду к рассказу, я требую пятьсот евро в качестве гонорара за информацию.

У меня отвисла челюсть, а от первого приятного впечатления не осталось и следа.

– Простите, но я не плачу деньги кому-то, кто расскажет мне о двух потерявшихся собаках, – возразил я.

– Нет денег – нет истории! – настаивал он. – Я позвонил лишь из-за денег. Или вы думаете, что я большой друг собак?

– Но, возможно, вы друг людей? Хозяйке обеих собак очень хотелось бы узнать об их судьбе, – раздраженно сказал я, ведь его показное дружелюбие совершенно не соответствовало его требованиям. Но Свен покачал головой.

– Да ладно! Я угощу вас кофе и пирожным в этом замечательном кафе! – Я попытался договориться.

– Ну хорошо, я согласен на пятьдесят евро! – уступил он и протянул мне руку.

Что за жаднюга! Хоть это и противоречило моим принципам, я вытащил купюру в двадцать евро из кармана и положил перед ним на стол. С этим моя честь еще могла смириться. Он тут же спрятал деньги, заказал кофе и начал рассказывать.

Сначала он говорил о себе. Он работал представителем парикмахерских и косметических услуг на Канарских островах. Многие немцы работали там, в этом отношении его профессия не была необычной, объяснил он. В его сектор, так он назвал это, входило пять Канарских островов, иногда также юг Испании, Малага и ее округа. Главными его клиентами являлись небольшие парикмахерские, которые чаще всего обслуживали пожилых дам, а не модные салоны, куда приходят «фифы», как выразился Свен.

– Что именно вы продаете? – полюбопытствовал я. Я мало смыслил в данной индустрии, что можно было легко понять, если подумать, что уже на протяжении многих десятилетий я был убежденным носителем лысины, хотя и не по своей воле.