Дорога домой

Протуберанец энергии смерти захлестнул неосторожного фея, что под перегрузкой в полсотни «жэ», выпучив окровавленные глаза, медленно рвался из поля притяжения крохотной черной дыры. Сотканные из праха хлысты смяли летуну крылья и потащили к, казалось бы, мертвому телу какого-то некробога. Разорванный пополам, втоптанный в камень, с вырванным ложным сердцем, некрос стремительно регенерировал, поглощая все, до чего только мог дотянуться.

Уж кто, а этот выкарабкается. Из пепла восстанет, в чужое тело или запасной аватар вселится, но выкарабкается. Была бы цела душа да адамантовое сердце.

Невдалеке дюжина стражей натужно давила пятно Хаоса, уменьшая радиус захваченной территории и изгоняя его в Пустоту. Первостихия огрызалась, разрушая плоть, пространство и разум. Вон привалившийся к обломку стены архидемон скалится оголившимися костями черепа и баюкает обрубок истлевшей руки. Рядом двое серафимов удерживают лишившегося крыльев собрата. Тот бьется в истерике и все норовит вскрыть себе горло когтями.

Кто-то из богов зарабатывает благодать, прикрывая куполом сбившихся в кучку смертных героев. Побледневшие губы усиленно шепчут молитвы, а их спаситель довольно щурится от потока поступающей силы.

Чуть в стороне горизонт закрывает огромная туша какого-то молодого бога, погибшего в самом начале сражения. Боевая форма в виде стометрового базальтового великана отлично работает при битве со смертными. Но в драке Высших такую кубатуру практически невозможно укутать надежными щитами. Вот и рубятся большинство богов в довольно привычных для человека габаритах. Золотая середина. Хоть удавись, но отойти от нее сложно…

Продолжаю крутить головой, приходя в себя после дуэли. Спешно перекачиваю веру из накопителя, латаю плоть и щиты, меняю перегоревшие энергоканалы, осматриваю потрепанную ауру, восстанавливаю контроль над пространством.

Вон, кстати, плавно скользит над полем бог-целитель, предлагая свои услуги по чуть завышенному курсу.

Налетевшие мародеры рвут божественные останки. Тут и там происходят стремительные стычки. Миллисекундный обмен экономными импульсами сырой силы, и один из соперников покорно отваливает в сторону. Технология распознавания взаимной табели о рангах отработана тысячелетиями. Можно блефануть, но велик шанс подставиться под групповую атаку. Забить толпой хитреца – это святое.

Пришедшая в себя феечка торопливо поправляет прическу и, задумчиво прищурившись, следит за мародерами. Неожиданно рявкнув что-то матерное прямо мне на ухо, она сорвалась с плеча и рванулась в самую гущу трофейщиков. Веер искр фальшивого благословения Творца трассером отмечает ее путь и лучше всяких щитов оберегает от мелких конфликтов.

Гумунгус рыкнул тревожно, понюхал ядовитый воздух и, громко чихнув, поспешил в сторону свалки тел у магазина фамилиаров. Я торопливо зашагал следом.

Да, можно было бы пробежаться, подлететь, стрейфануть, прыгнуть порталом, но… Кратчайший путь и спешка ведут к безымянной могиле. Мне же приходилось контролировать десятки параметров окружающей среды, разума, астрала, пути… Вот и вышагивал с неторопливым величием, выверяя каждый свой шаг и перегревая мозг вычислениями, как разогнанный геймером процессор.

На ходу скинул каплю силы в глефу и одним движением смахнул голову какой-то крупной твари, довольно успешно притворявшейся мертвой. Если бы не нервное подергивание хвоста и активно фонящая аура чудовищного голода, мог бы и купиться.

– Божья кара! – веско припечатываю свой поступок, практически закрывая твари шанс на перерождение.

Отпихнув ногой судорожно клацающую зубами морду, я поторопился за мишкой. Активный щит, словно нож бульдозера, раздвигал валяющиеся тела.

Элкил настороженно прикрывал мне спину. От него частыми волнами били мощные сканирующие заклятия, заставляя зубы противно вибрировать. Вписываю в антивирус очередной фильтр, отсекая побочные явления союзного скана.

Идущий третьим Авось греб в инвентарь все, что попадалось под руку. Божественную плоть, кристаллы крови, туши магических существ, осколки оружия и артефактов. Ну а вдруг пригодится? Да и денег стоит…

Сиреневый же оказался совсем нетипичным завхозом. Абсолютно равнодушным к богатству и ресурсам. Он задумчиво брел следом за нами, вертя в руках очередную щепку и вгоняя в ужас всех, кто видел его дуэль.

А вот и моя первая цель – рыдающий на земле гремлин, баюкающий в обожженных руках обрывок пулеметной ленты. Сквозь негромкие всхлипы долетали едва слышные причитания:

– Пулеметик мой… именной, дедовский… я же тебя тряпочкой бархатной, лучшим маслицем… мы же с тобой комарику яички с километра отстреливали… на кого же ты меня покинул?

Мне стало совестно. Задержавшись на минуту, спешно тюнингую спасшее меня оружие. Меняю кристаллическую решетку металла стволов, в разы повышая прочность и выводя теплопроводность в максимум. Генерирую баф на поглощение отдачи, навешиваю на прицельную рамку голограмму коллиматора. Заодно натягиваю на макет оружия самый стильный скин из «Контры». Алая хохлома из России с любовью.