Дорога домой

И обсуждения на этом закончились. А потом они всей командой с любопытством не то чтобы следили, но посматривали на «превращение» Варка. Он не перетекал из одной формы в другую буквально на глазах, как любят показывать в кино, он изменялся постепенно, но тем интереснее было. Вот куда-то исчез хвост, начала укорачиваться вытянутая морда… Уже на следующий день на «Аладе» объявился «двоюродный брат» капитана: чуть повыше, чуть покрепче, с кожей чуть более светлого оттенка и с более грубыми чертами лица. Он даже манеру Инге говорить скопировал, что вообще было удивительно.

А ещё они учили язык, и Ганс думал, что капитан будет исправлять всем произношение после дип-си, но Инге только плечами пожала: зачем? Так, как местные, они говорить всё равно не научатся, смысл время тратить? Потом Адлер начал допытываться, почему язык колонии – испанский, если они считают своей прародиной Гаити, потому что на Гаити, который на Терре, раньше вроде говорили на французском и каком-то местном языке. Вот где Адлер эту информацию выцепил? Капитан отмахивалась – «Да не знаю я! Откуда?», но в конце концов они залезли в Сеть, что-то там накопали и пришли к выводу, что у большей части переселенцев родным был всё-таки испанский. Вот других забот у них не было, как исторические изыскания проводить! Лучше бы капитан лишний раз про колонию рассказала… Хотя нет, подготовиться к такому всё равно невозможно.

С того момента, как они вышли из посадочной шахты, которую правильнее было бы назвать колодцем, Ганс испытывал тоскливое недоумение. Вокруг были шум, духота и теснота. Ла Капиталоа чем-то походил на старые – совсем старые – марсианские города, в организации пространства было что-то знакомое, хотя на самом Марсе так не строили уже давным-давно. Инге сказала, что тут за основу взята готовая типовая схема, марсианская, кстати, но вокруг неё уже накрутили столько всего, что ориентироваться на имеющиеся знания не стоит – заплутаешь. И если бы не капитан, запутаться здесь и вправду было бы проще простого: местами туннели словно пьяный червяк прогрызал. Особенно в районе доков, там вообще строили, похоже, как местные боги – лоа – на душу положат. О движении магистральных потоков воздуха при строительстве никто особо не задумывался, поэтому шум медленно вращающихся вентиляторов был слышен по всему городу. Правда, чем дальше от доков, тем сильнее этот мерный звук заглушался разномастной музыкой, в которой главным, похоже, было сделать громче, чем у соседа. Честное слово, Ганс предпочёл бы вентиляторы. И совершенно непонятно, почему нельзя наладить нормальное освещение. Везде, кроме основных тоннелей, был полумрак. Экономия энергии? Возможно… Но скорее, всем наплевать. И этого Ганс не понимал.

Ему уже доводилось бывать на других планетах, но обычно дальше космопорта носа Ганс не высовывал. И то, что он здесь увидел, повергло его в шок. Нет, он знал, что даже Терра далека от Марса по уровню развития общества, знал про Теллур и другие планеты, но чтобы настолько! И потом, одно дело изучать эти реалии на экране комма, а совсем другое – когда вокруг толкающаяся, неорганизованная, шумная толпа, и совершенно непонятно, как капитан тут ориентируется. Честное слово, окажись он тут один – растерялся бы и не знал, что делать. Неприятно признавать, но это факт.

Чумазый ребятёнок в каких-то обносках дёрнул Ганса за рукав и залепетал, что он очень голоден, и не может ли добрый сеньоре дать ему пару монет на пропитание. Ганс, заледенев – это же просто уму непостижимо, голодающие дети! – полез в карман: местной наличностью их обеспечила капитан, что-то там порешав на таможне. От пары бумажек он не обеднеет, а ребёнок…

– А ну стой! – Инге ударила его по руке и повернулась к мальчишке. – А ты пшёл отсюда, крысёныш!..

– Сеньоре, я же…

– Катись, я сказала! – добрая ласковая Инге превратилась в разъярённую мегеру. Пацанчик хлюпнул носом, отскочил на пару шагов, показал какой-то жест – неприличный, судя по всему, и скрылся в толпе. А капитан мрачно объяснила:

– Хочешь сделать подаяние – иди в онфор. Там его справедливо распределят между теми, кому это правда надо. А этот пацан работает на Гримо. Выживет на улице – станет одним из его matónos. И будет ломать кости таким ротозеям, как ты.

– Неужели он… соврал?

– Да. Именно так. На самом деле всё ещё хуже. Он ждал, что ты засветишь, сколько у тебя денег. И тогда… тогда за твою жизнь… вернее, за нашу… Но мы же не войну тут устраивать собрались, верно?

– М-да. Ладно, ты капитан, тебе виднее.

– Я здесь ещё и родилась и выросла, – буркнула Инге.

Видимо, именно поэтому они и смогли добраться до hotelito – местной версии небольшого отеля – без потерь и приключений. Конечно, на отель в привычном понимании это походило мало: комнатушка с матрасами на полу, кухонной нишей и выгородкой с удобствами. Здесь было даже почти чисто, но общая бедность обстановки не укладывалась в голове.