Дорога из желтой чешуи

— В глаз хочешь? — и недвусмысленно махнула у него перед мордой подсвечником.

— Ч-ч-то? — удивился единорог, от неожиданности сдав задом, и плюхнувшись на свою единорожью задницу плаксиво взвыл, — Мииииигеееееель… что здесь происхооооодит, почему меня все обижааааааааают?!

— Лео, успокойся, — спешно приблизившийся к нам вампир говорил ласковым тоном, каким обычно успокаивают детей, — это ведь с твоей подачи начался кавардак, разве я не прав?

— Злой ты, Мигель, и бесчувственный, — обиделся единорог, неловко поднимаясь на все четыре ноги.

Меньше всего мне хотелось выслушивать перепалку двух нелюдей, стоя на ветру в халате на ночную рубашку и тапочках, поэтому я повернулась к Рамзи и скомандовала:

— В мою комнату, живо! Там и поговорим, — вер, на удивление, беспрекословно подчинился.

Я отвесила поклон вампиру, буркнула:

— С Вашего позволения, — и, пристроившись за верпумом, двинулась в дом, искренне желая схватить оборотня за хвост и сказать ему пару ласковых за первым же поворотом коридора.

Впрочем, пока мы дошли до комнаты — весь боевой задор иссяк. Я затащила верпума в комнату, скинула халат и нырнула в кровать. Сил хватило только на то, чтобы в ответ на недоуменный взгляд Рамзи выдать указания:

— Если еще хоть кто-то ко мне сунется, пока я сплю — разрешаю сожрать. Ко мне на кровать не лезть — ненавижу шерсть на простынях, можешь взять вторую подушку и пойти на диван. И не думай, что я забуду о нашем разговоре — я его просто отложила.

И сон принял меня в свои объятья.

Разбудили меня все те же горничные. Бесспорно — у людей не самый острый слух, а вампиры двигаются бесшумно, но с тех самых пор, как Мишка впервые сделал попытки поползти, во мне включился датчик движения. Спать, когда юный, талантливый экспериментатор уже проснулся и тянется познавать мир, не слишком удачная идея: выспавшись, можно обнаружить, что на кухне из пятикилограммового пакета стирального порошка создан макет пустыни Гоби, на светлых обоях в коридоре твоей любимой помадой оставлены рисунки в примитивистской манере, а тебе в сумочку заботливое чадушко положило шоколадную конфетку без обертки. Поэтому, почувствовав, что в комнату кто-то вошел, я тут же открыла глаза. Верпума в комнате уже не оказалось, единственным напоминанием о том, что он оставался в моей комнате, оказались подушки — думочки, щедро раскиданные по дивану. Борьба за одевание закончилась вничью: мне удалось настоять на моем охотничьем костюме, но вот одеться самостоятельно мне так и не дали. Я чинно спустилась на первый этаж, собираясь проведать столовую, и остановилась, пораженная до глубины души открывшейся мне картиной. За тем же столиком, напоминающим шахматный, за которым вчера соперничали доктор Мануэль и Кристиан, сегодня, с задумчивыми мордами, сидели Рамзес и наш новый знакомый Лео. И если вид пристроившего голову на подлокотник и полулежащего в кресле Рамзи, время от времени вытягивающего к доске лапу, был уже почти привычен, то вид коня… вернее, единорога, пристроившего круп в кресло, и передвигающего фигуры мягкими лапами, похожими на кошачьи, вместо ожидаемых копыт, вызывал оторопь.

— Ээээээ… — не нашлась что сказать я, и выдавила дежурное, — С добрым утром!

Оба противника оторвались от игры и повернулись в мою сторону.

— Добррое, — муркнул верпум.

— Доброе утро, гемма, — голос у единорога оказался удивительно приятным, низким и бархатным.

— Вижу, вы преодолели вчерашние разногласия? — дипломатично осведомилась я, прикидывая, как бы потактичнее сбежать от этого психоделического зрелища в столовую.

— Да, вполне, — кивнул головой Рамзи, — это было досадное недоразумение.

— Я принесла свои извинения Рамзесу Янтарному, — подал голос единорог и сделал свой ход.

— Так что же это было? — полюбопытствовала я, отметив, что единорог-то у нас женского пола.

— Я испугалась, — услышала я тихий ответ, — а когда я пугаюсь, я начинаю вести себя агрессивно, вот как вчера.

— И часто Вы вот так вот пугаетесь? — уточнила я на всякий случай

— Нет, не часто. Но бывает. Именно поэтому мне надо в столицу — там есть специалисты, которые могут мне помочь. Могу я пойти с вами?

Я несколько опешила от развития событий, однако следующая фраза Лео не оставила мне выбора:

— О, прошу меня простить! Я так и не представилась. Лиона Огненная, единорог!

Я застонала про себя: рыжая грива, имя, имеющее недвусмысленное значение на моей родине, в конце концов — то, что единорожица при нашей встрече струсила, — все эти мелочи, как детали паззла, сложились в единое целое.

— Трусливый Лев, — тихо ахнула я, и уже в полный голос добавила, — Добро пожаловать в нашу компанию.

Так что обаятельный вампир остался налаживать развлекательный бизнес, а на Желтую дорогу ступила компания, в которой стало на одного, излишне осторожного, единорога больше.