Дорога к Дао

Гекель и Ханар смотрели на существо, только что выглядевшее симпатичной девушкой, и молчали. Гекель был хмур, он понимал, что с Серг все пошло не так, как хотелось, и последствия могут быть очень нехороши для дела. Для его, Гекеля, дела.

Ханар был бледен, глаза расширены – то, что сейчас корчилось в судорогах, меньше всего походило на человека. Сейчас это была помесь лесного зверя с дальнего юга и морского ящера, из туловища которого торчали ноги человека и щупальца, беспорядочно извивающиеся, как черви. Платье разлетелось в клочья, тело существа становилось то черным, как сажа, то серебристым, как у морского зверя.

Зрелище было настолько странным и страшным, что даже бесчувственные бойцы Гекеля, стоявшие рядом и проходившие мимо, с опаской косились на Тварь и огибали ее по дуге, боясь, что та зацепит их щупальцами, торчащими из спины.

– Что делать, Учитель?! – хрипло выдохнул Ханар, глядя на то, что некогда было Сергеем. – Убить его?

– Нет, – холодно ответил Гекель и незаметно, с сожалением, вздохнул. – Пусть свяжут, да покрепче, и в темницу. Его нужно приковать к стене цепями, так, чтобы не смог выбраться, даже если изменит форму. Он мерцающий. Это бывает. Редко, но бывает. Видимо, так сказалась его двойная натура. Кстати – спишем на него убийство всех людей на балу. Мол, сошел с ума и всех поубивал. Не нужно их в канализацию, пока пусть полежат в леднике. Я сочиню правдоподобную версию гибели этих людей, и мы расскажем ее народу.

– А что с ранеными?

– Займись ими сам. Со всеми. Выживут так выживут. А не выживут… У нас есть Глава Сообщества Магов, пусть лечит. Потом всех в темницу, а я, как освобожусь, гляну. Кстати, пусть и геренара с его братцем полечит. Они мне нужны. Давай, поторапливайся. Сейчас я успокою Серг заклинанием и…

Гекель не успел договорить. Существо, бывшее ранее Сергеем Сажиным, а потом девушкой Серг Сажа, внезапно нашло свою форму и, как оно посчитало, – самую лучшую форму на свете.

Это был Зверь, тот самый, которого Накаль «напустил» на собрание именитых людей Союза Кланов.

Черная лоснящаяся шкура, покрытая короткой плотной шерстью, узловатые мускулистые лапы, оканчивающиеся крючковатыми крепкими когтями, которые позволяют лазить по деревьям, впиваясь даже в стволы железного дерева.

Светящиеся желтым светом широкие глаза, способные видеть в полной темноте как днем, и пасть. Самое главное – пасть! Наполненная острейшими зубами, никогда не стирающимися, белыми, кинжаловидными. Если с чем-то и можно было сравнить этого зверя, реликта, оставшегося миру от прежних веков, то на ум приходила лишь акула, которая способна одним хватом перекусить человека пополам!

Увы, размер Зверя соответствовал размеру тела Серг, довольно-таки усохшего в результате мерцания, потому Зверь не наводил такого ужаса, как его аналог, показанный мастером иллюзий на балу. Крупная собака – таков был размер Зверя-Серг.

– Луки! – приказал Ханар, глядя на то, как Зверь хлещет себя по бокам мускулистым хвостом, на конце которого был виден острый шип, способный пробить плоть и раздробить кости одним ударом. – Стрелять по конечностям! Не убивать! Начали!

Стрелы метнулись к Зверю стаей смертоносных пчел, но он успел взвиться вверх и в сторону, отпрыгнув, как на пружинах. Мускулистые ноги подбросили Зверя на высоту человеческого роста. Сделав что-то вроде сальто, он, как кошка, приземлился на лапы, очумело тряся головой, и снова замер, недоуменно поводя башкой справа налево.

– Бейте! Бейте скорее, пока он не пришел в себя! – взревел Гекель, поводя руками и сооружая знак воздуха, засветившийся голубым светом. – Скорее, безмозглые твари!

Снова не прекращающийся поток стрел, как тропический ливень. Через несколько секунд весь пол вокруг Зверя был утыкан черными «цветами». Четыре рваные борозды – на боку, груди и на лапе – сочились кровью.

Гекель уже начал читать какое-то заклинание, когда Зверь, приведенный в чувство болью ран, рванулся вперед, прямо на своих мучителей, достающих из колчанов и мечущих очередные снаряды, причиняющие ему страдания. Из-под когтей Зверя полетели щепки – серповидные острейшие крючки прочертили в полу глубокие царапины, испортив драгоценный паркет, сделанный безымянным мастером из ароматического дерева гуин. Рев существа перекрыл все звуки дворца, ударив по ушам, как рев проснувшегося вулкана.

Кишки из разорванного живота стрелка полетели в лицо соратника – лапа Зверя вскрыла брюхо бойца, буквально вырвала из него все внутренности.

Тот еще не успел упасть, когда Зверь одним движением разодрал лицо его соседа, тут же переместившись вправо, где стояли еще пятеро убийц, целивших в злобную тварь.

Две стрелы ударили в грудь Зверя – он не успел уклониться, а может, и не хотел, захваченный жаждой убийства, крови, а самое главное – мести. Мести во что бы то ни стало! Как посмели эти жалкие существа причинить ему боль?

Убить! Убить! Убить!