Дорога к дому

В свете, падавшем сквозь дверной проём, обрисовалась фигура какого-то животного. Голова формой напоминала волчью, с большими заострёнными ушами. Лопоухость зверя выглядела бы смешной, если бы не его обнажённые клыки и хитрый взгляд жёлтых глаз.

Незваный гость вошёл в магазин, двери закрылись. Медленно и осторожно «покупатель» продвигался к стойке с кассой, принюхиваясь к запахам Макса, Крепыша и Гизмо.

Шерсть у него была светло-коричневой, взлохмаченной, рыжеватой на лапах и по бокам морды. Пушистый хвост с чёрным кончиком тревожно задран вверх, а тело сухощавое и мускулистое.

Койот.

Макс слышал истории о диких койотах. Эти разбойники не стеснялись залезать во дворы и воровать скотину, даже некрупных собак и кошек. Они отличались умом и бесстыдной наглостью, а их пронзительный вой наводил страх на всех, кто его слышал.

И вот койот находился прямо здесь, совсем рядом с Максом и его подходящими для закуски маленькими приятелями.

– Привет! – осторожно окликнула незнакомца Гизмо, выходя из-за стойки.

Макс куснул её за хвост, пытаясь затащить обратно в укрытие, но йоркширка развернулась и шлёпнула его лапой по носу.

– Это всего лишь ещё один зверь, к тому же самка, – прошептала она. – Может быть, мы уговорим её не нападать на нас.

– Гизмо, погоди, она…

Но терьерша уже убежала.

Услышав лай Гизмо, койотша замерла. Она остановилась у разорванных пакетиков от вяленого мяса и направила вперёд уши.

Йоркширка вступила в полосу тусклого света и медленно вильнула хвостом.

– Привет, – повторила она. – Я Гизмо. Тут твоя территория?

Койотиха облизнулась, потом обнажила острые зубы.

Гизмо замерла в нерешительности, приподняв одну лапку.

– Гм, мои друзья и я, включая моего очень большого и сильного друга Макса, просто зашли сюда отдохнуть, – проговорила она, ощетинившись. – Мы скоро уйдём.

С челюстей койота потекла слюна. Крупная капля упала на разорванные упаковки от мяса. Зверь напрягся, приготовившись к атаке.

Тут из-за стойки выскочил Крепыш и с громким лаем стал носиться вокруг Гизмо.

– Ты её не съешь! – вопил такс. – Убирайся отсюда! Вон!

Макс тоже выбрался из укрытия и пошёл на выручку друзьям. Вздыбив шерсть на загривке и оскалив зубы, он грозно рычал, и рык поднимался из самой глубины его существа.

Койотиха сделала то, чего он не ожидал.

Она запрокинула голову, открыла пасть и издала пронзительный крик: «Йи-йи-йи!», эхом отразившийся от стен магазина.

Снаружи ей ответил другой койот, за ним ещё один, и ещё.

Потом самка койота медленно опустила голову и встретилась взглядом сверкающих глаз с Максом. Она угрожающе шагнула вперёд и произнесла:

– Вы на нашей территории. И окружены. Идите за мной.

Крепыш, тяжело дыша, остановился и зарычал на возвышавшуюся над ним койотшу:

– А если мы не пойдём? Что тогда?

Койотша медленно опустила голову и оказалась нос к носу с Крепышом. От её дыхания разило гнилью.

– Тогда мои приятели ворвутся сюда, – прорычала она, – и раздерут вас на куски!

– Ладно. – Крепыш, поджав хвост, отступил назад. – Это убедительный аргумент.

Зверюга выпрямилась, снова глянула на Макса и просто сказала:

– Пошли.

Макс заколебался, взгляд его заметался по сторонам. Койоты загнали их в угол. Выйдя на улицу, они столкнутся с остальной стаей, но, по крайней мере, получат простор для манёвра.

Опустив хвост, чтобы изобразить покорность, Макс двинулся к выходу. Койотша рыкнула на него, когда он проходил мимо, но не двинулась с места – просто наблюдала, как пёс протолкнулся сквозь дверь и придержал створку для Крепыша и Гизмо.

Трое друзей стояли на крыльце. Поднялся ветер. Внизу на растрескавшейся от сухости земле расположились ещё пять диких койотов. Они были похожи на самку фигурами и расцветкой, только у одного было порвано ухо, а у другого через глаз шёл шрам.

Скрипнула дверь, койотша вышла из магазина, отпихнула плечом Макса, спрыгнула вниз со ступенек и встала рядом с кривым на один глаз самцом.

– Чутьё тебя не обмануло, Остроглазый, – пролаяла она. – Я нашла этих нарушителей границ – трёх домашних псов.

Самка с рваным ухом щёлкнула челюстями:

– Двое маленьких пойдут на закуску. А тот, что покрупнее, будет главным блюдом на нашем пиру.

Остальные койоты, за исключением Остроглазого и самки, которая нашла их, завыли и затявкали.

– Тихо! – рявкнул Остроглазый, не отрывая взгляда от Макса. – Тебе известны правила, Лунный Восход.

Корноухая самка обнажила зубы и сердито поскребла землю лапой, но ничего не ответила.

Макс высоко поднял голову и вышел вперёд.

– Чего вы от нас хотите? – спросил он. – Мы ничего плохого вам не сделали и не хотим драться.

Остроглазый злобно рассмеялся и повернулся к своей соседке:

– Колючка, неужели эти голодные псы думают, что мы их боимся?.

– Они считают себя очень сильными, – зарычала та. – Вот эта мелкая обращалась ко мне на равных. А длинный вообще хотел прогнать меня. Они не так просты.

– Правила гласят, что только Костолом и Тень могут решать, что делать с важными нарушителями границ, – протявкал Остроглазый. – Они должны пойти с нами.

Крепыш сел и откашлялся: