Дорога к небу

«Знаешь, Савва, мой достаток и моё положение в жизни позволяет купить новую «Тойоту»; покупать подержанный «Ягуар» или «БМВ» – это производить впечатление лишь на бедных людей. Те же, кто живёт в достатке и покупает новые бренды лучших мировых фирм, снисходительно улыбаются, когда видят жалкие потуги людей, изо всех сил рвущихся жить так же богато, как они. Конечно, это плохо, но такая мораль уже устоялась в нашем обществе, разделив его на чёткие слои именно по принципу достатка и финансового благополучия. Человеческая природа устроена таким образом, что хочется, очень хочется быть не хуже неожиданно разбогатевшего знакомого или соседа, строящего новый дом прямо перед твоими окнами. К сожалению, больше всех страдают и мучаются от такой несправедливости женщины. Им нужно всё. Пусть это будет не новая машина, но обязательно «Мерседес», пусть это будет турецкая подделка Bvlgari, пусть эти платья и кофточки будут куплены на распродаже в толкучке и без примерки, но именно это поднимает их собственное достоинство и гордость к небесам сладкой лести подружек».

«Да, пап, ты прав! Но, только, это больше подходит именно русским женщинам. Моя английская подружка выросла в собственном доме, ходила мимо ярких витрин бутиков и не заболела дорогими брендами и прочей яркой мишурой жизни».

«О, ну ты сравнил. Очень долго мы все были одного цвета и достатка. Бедность и терпение были нашими спутниками жизни, а пришедшие в страну изменения многим свернули головы желанием скорее получить блага, достойные их величия. Как-то раз я вместе с мамой попал в компанию её подружек, – мы отмечали день независимости Кипра и хорошо выпивали в прибрежном ресторане. Не хочу говорить, кто там был, потому что ты очень хорошо знаешь этих людей. Но скажу главное: в Советском Союзе мы говорили о работе, семье и увлечениях, а тут, под алкогольный угар, я в течение трёх часов слушал про жадных любовников, про купленные украшения, одежду, сумочки в тон туфелек и видел, с каким наслаждением они демонстрируют друг другу обновки. Потом я ещё несколько раз встречался с эти людьми за одним столом и понял, что это – их настоящая жизнь, и они искренне говорят о своих ценностях. У этих женщин не было детей и семей в обычном понимании этого слова; они, уехав жить за границу, получили то, к чему стремились, но бедность, ушедшая из кошельков, осталась в их головах».

«Вот именно поэтому я и не хочу встречаться с русскими девушками». Глеб, продолжая управлять машиной, отчётливо вспомнил глаза сына, говорящего эту фразу. «У них на уме одни развлечения и тряпки. Не хочу, чтобы меня ценили, как кошелёк и гладили только тогда, когда он полный».

Глеб остановился, воспоминания, жившие на протяжении всего маршрута, ушли вместе с нажатием кнопки, отключающей двигатель, он вышел из машины и пошёл во вторую таверну, находящуюся прямо в центре курионовских пляжей.

Найдя свободный шезлонг, он постелил полотенце, намазался кремом и лёг, надев чёрные очки. Солнце приятно грело, ветерок создавал ощущение отсутствия жары, а девушки в разноцветных купальниках ласкали глаза изящными формами, близостью и расцветающими в голове фантазиями.

Рассматривая через тёмные очки одиноко лежащую блондинку, он слегка повернул голову в другую сторону, считая, что таким образом не вызовет в её мыслях обвинения в бесцеремонности при разглядывании её природных достоинств.

Девушка лежала на спине, верхняя часть купальника, высохнув, чуть приподнялась, открывая его взгляду маленькие, словно у подростка, бугорочки сосков. Косточки бёдер наоборот – натянули полоску трусиков, и в сочетании с провалившимся юным животом позволили взгляду дойти до лобкового бугорка, а мыслям – сделать вывод об отсутствии на нём волос.

«Что? – сказал он сам себе. – Что из того, что есть у этой красотки, я в своей жизни не видел? Но, – он улыбнулся, повернул голову в её сторону, – тянет, зараза, глаз оторвать невозможно!»

Вдруг она приподнялась, посмотрела по сторонам, явно собирая в свою коллекцию взгляды и, довольная количеством смотрящих на неё мужчин, стала медленно укладываться на живот.

«О-па-на!» – Вырвался откуда-то из области киноварного поля, расположенного чуть ниже пупка, рефлекторный возглас Глеба. Повернувшись, девушка обнажила округлые, загорелые ягодицы, красивую поясничную впадинку и, расстегнув замок лифчика, положила руки вдоль туловища.

«Точно, русская красавица!» – Глеб вспомнил, как сын учил его отличать русских девушек от киприоток. Наши, говорил он, все ходят в трусиках с тесёмочкой в попу, а местные ходят в широких, закрывающих все мысли, плавках.