Дорога к пропасти

Борис взглянул на часы и досадливо поморщился. Времени оставалось в обрез, а денег на такси выпросить не удалось. Как назло пришел отец, при нем у матери не разживешься. Теперь заходить за Наташей нет смысла, она уже, конечно, уехала. Идиотство какое-то! Начинать вечер в семь часов! Слава богу, не школьники… Борис пошарил в карманах — вдруг завалялась подходящая монета? Вытащил горсть. Одни медяки. Жалкая жизнь! Скорее бы получить диплом! Правда, мать подбрасывает понемножку. Так, чтоб не знал отец. У него вечная присказка: в наши годы! А что сравнивать? И годы не те, и жизнь не та! Слаб старик в диалектике… Черт возьми! Придется трястись в троллейбусе! А если…

«Идиот! Как я сразу не сообразил? Доеду на такси до проходного двора и смоюсь! Все-таки лучше, чем опаздывать. Некрасиво заставлять женщину ждать… Вон, кстати, и такси».

Борис подошел к машине.

— Занят, — сказал шофер. — По вызову.

— Ерунда! Заплачу без счетчика!

Шофер снизу вверх посмотрел на Бориса. Усмехнулся:

— Из молодых да ранний!

— Как вы смеете?! — вскипел Борис.

— А ты как смеешь? Щенок…

Кровь бросилась в голову. Дать по морде этому мерзавцу. Этому болвану, который посмел его… его назвать щенком! Взмах руки… Но рука не опустилась. Была сжата словно тисками. Борис в бешенстве обернулся.

— Борис Ракитин? Вот так встреча! — тиски разжались.

Борис, забыв о шофере, с любопытством смотрел на бывшего школьного товарища.

— Толька?! Ты откуда взялся? Мне говорили… — Он осекся.

— Правильно говорили! — усмехнулся Анатолий. — Чего испугался? С каждым может случиться. Не перехвати я сейчас твою руку, и ты бы попал в милицию. Вот так-то. Спешишь?

— Да. Опаздываю… Позвони мне. — Борис вырвал из блокнота листок, написал номер телефона. — Позвонишь?

Анатолий небрежно сунул листок в карман.

— Позвоню.

— Никогда не откладывай на завтра то, что можешь сделать сегодня. — Из-за спины Анатолия выглянуло смеющееся женское лицо. — Надо отпраздновать встречу друзей.

— Знакомься, Борис. Марго.

Марго с нескрываемым интересом разглядывала Бориса. Под этим откровенным, чуть циничным взглядом на редкость красивых зеленых глаз Борис почувствовал себя одновременно польщенным и сконфуженным.

— Я бы с радостью, — слегка запинаясь, проговорил он. — Но только не сегодня…

Марго, все еще смеясь, перевела взгляд на Анатолия:

— В Метрополь?

— Не возражаю, — Анатолий повернулся к шоферу: — Машину вызывал я. Моя фамилия Зарубин.

Шофер кивнул.

Анатолий открыл дверцу машины:

— Ну, так как же? Поедешь с нами, Борис?

Но тут вмешался шофер:

— Этого я не повезу.

— Он извинится, — сказал Анатолий, — и тогда инцидент будет исчерпан, неправда ли? Извинись, Боря.

— Еще чего не хватало! — вспыхнул Борис. Извиняться перед каким-то шофером? Ни за что!

Марго слегка дотронулась до плеча Бориса:

— Но вы на самом деле вели себя ужасно!

Сейчас она сядет в машину, и он никогда больше ее не увидит. Никогда! Нет, это невозможно.

Борис повернулся к шоферу:

— Извините…

— Ладно, садитесь.

В ресторане не было ни одного свободного места. Но Анатолий все уладил. Через несколько минут они уже сидели за столиком, который, судя по всему, был кем-то заказан. Бесшумно и быстро официант убрал четвертый прибор.

— Мне, как всегда, рислинг, — сказала Марго. — А вам?

— Тоже… — Борис терпеть не мог сухие вина. Хорошо бы заказать коньяк. Но кто знает, сколько денег у Тольки?

— Мне коньяк, — услышал он голос Анатолия. — Юбилейный…

Зависть когтями впилась в сердце. Чем он хуже Тольки?! А вот поди ж ты! Толька, а не он, привез в Метрополь эту красавицу, для Тольки освободили столик, Толька заказывает дорогой коньяк и шикарный ужин… Откуда у него деньги?

— Живешь на широкую ногу!

— Премию прокучиваю! На заводе внедрили мое рацпредложение. А ты что делаешь? Учишься?

— Кончаю Строгановское…

Следовало бы сказать — Высшее художественно-промышленное училище. Но Борис не был бы Борисом, если б так сказал. Строгановское! Это звучит.

— Будущий скульптор, — уточнил он и не удержался, добавил: — Профессора обещают славу! — улыбнулся слегка иронически, чтобы не прозвучало хвастливо, и посмотрел на Марго.

— Слава — птичка, которая дается в руки, когда молодость уже позади, — засмеялась Марго.

Дудки! К нему слава придет смолоду. Обозлился, услышав раскатистый смех Анатолия:

— Марго не удивишь будущими праксителями!

Вконец уязвленный, Борис сказал:

— Ого! Ты знаешь Праксителя? — Почувствовал, что переборщил. Добавил хмуро: — Удивлять я никого не собираюсь.

— А танцевать собираетесь? — Марго встала. — Танго… — Краешком глаза взглянула на Анатолия. — Не возражаешь?

— Пожалуйста.

Коньяк, — Борис все-таки пил коньяк, а не сухое вино, — горячит кровь и туманит мозги. «Как мне могла нравиться Наташа? Смешно!» Обнаженные плечи Марго, ее удивительные зеленоватые глаза кружат голову еще больше, чем выпитый коньяк. «Почему она с ним? Марго и Толька… Неужели он ей нравится?»

— Анатолий вам нравится? — спрашивает Борис.

— Он умен…

— У него хватает ума ровно настолько, чтобы скрывать его отсутствие!