Дорога к пропасти

Марго смеется. Смотрит через его плечо на Анатолия. Равнодушно отводит взгляд. Говорит с циничной откровенностью:

— У него есть деньги. А я люблю рестораны и туалеты, тонкие духи и хорошие вина. Вы мне этого дать не можете.

Борису хочется ударить ее. Но он только крепче обнимает. Голос его звучит глухо, почти враждебно:

— А если сумею?

— Что же, тогда… — последнее слово заглушает оркестр. Но Борис готов поклясться, что Марго сказала: приходите.

— Я приду! — От волнения у него перехватывает дыхание. — Я непременно приду!..

* * *

Вся семья Севериных была в сборе, когда раздался телефонный звонок. Как всегда, первой у телефона оказалась Нелла.

— Алло! Тетя Варечка? Здравствуйте! Дома. Все дома. И мама, и папа, и Татка, и я… Конечно! Вы сто лет у нас не были! Мы будем ужасно, ужасно рады… — Она рассмеялась. — И мама, и папа, и Татка, и я. Зачем спрашивать, тетя Варечка? Я сама знаю… Ну, хорошо. Мама! Тетя Варя сомневается, будешь ли ты рада, если семейство Ракитиных придет сегодня к нам…

— Не болтай! — Капитолина Дмитриевна отняла у Неллы трубку. — Варенька, здравствуй. Что за вопрос! Очень хотим вас видеть. Как раз сегодня говорила Сереже, что ты просто зазналась… Ну, ладно, шучу. Приезжайте. Пулечку сгоняем… И Боря с вами? Совсем хорошо…

Давнишняя дружба связывала семьи Ракитиных и Севериных. В первые годы Отечественной войны Константин Ракитин и Сергей Северин воевали в одном полку. Почти одновременно женились на двух подружках — Варе и Капе.

Сергей Захарович слушает разговор жены по телефону и думает: «Как бежит время! Наташке столько, сколько было Капе, когда мы поженились. Нелла на год моложе… Сестры-погодки. Жизнь у них одна, школа одна, а девочки разные… Нелла отчаянная. Иногда кажется — думать совсем не умеет, только болтать и смеяться. Вся в прабабку-цыганку пошла. Черная, как галчонок! Хорошенькая… Косу заплетает по дурацкой моде где-то сбоку, около уха. Воображает, что так красивее. И все грозится обрезать. Такие косы! Кто ей позволит? Вот Наташка, у той никогда кос не было. Выросли локоны до плеч — и все, дальше не растут. Глаза огромные — чуть не в пол-лица! Цвет их определить нелегко. Бывает такой янтарь — не желтый и не коричневый… очень красивый янтарь. Хорошо, что у нее с Борисом одни интересы: он кончает скульптурный, Наташа поступила на живописный. Отличная пара! Кажется, любят друг друга… Капа и Варя в этом уверены. Что ж, им виднее. Они — матери».

Сергей Захарович вышел в столовую. Усмехнулся: Нелла уже успела переодеться. Надела новое платье, которое Капа только вчера кончила шить. А Наташа осталась в юбке и блузке. Как будто и не ждет гостей. Как будто не к ней придет Борис! Забралась с ногами в кресло и не то рисует, не то мечтает. Не поймешь!

— Татка, мне идет платье?

Наташа опустила альбом на колени:

— Ты похожа на березку.

— Правда? — Нелла покрутилась перед зеркалом. — А ты что же? Иди, переоденься.

— Не хочется.

— Чудачка! Так и останешься в юбке?

Наташа не ответила. Она смотрела на свой набросок в альбоме: смелое лицо с широко расставленными глазами, энергичный размах бровей, небрежно откинутые назад волосы… Получилось похоже. Но Наташа была недовольна. Разве карандаш может передать редкий контраст светлых глаз и темных волос? И никак не дается ей выражение лица Кирилла, которое появилось у него перед уходом. Что-то тревожное и волнующее… Что? Этого она не знала. Пока еще не знала. Узнает ли когда-нибудь?..

Нелла подкралась, заглянула в альбом:

— Ой, как здорово! Дай-ка сюда!

— Не дам!

Сергей Захарович удивленно посмотрел на дочь. Наташа — так резко? Странно. И Нелла почему-то притихла.

В передней раздался звонок. Стряхнув минутное замешательство, Нелла крикнула:

— Ракитины! — И выскочила из комнаты.

Сергей Захарович пошел за ней. Капитолина Дмитриевна с блюдом, на котором лежал только что испеченный торт, поспешила в переднюю. Густой бас пророкотал:

— Хлебом-солью встречаешь, Капочка? Люблю…

— Это все любят! — рассмеялась Варвара Романовна. — А что я Татку не вижу? Дома?

— Дома, тетя Варя! — Наташа захлопнула альбом, пошла навстречу гостям.

Ракитин приподнял ее за локти, поцеловал в лоб, бережно опустил.

Константин Борисович подавлял своим ростом и габаритами. Небольшая столовая Севериных казалась тесной, когда в ней появлялся Ракитин.

— Борис почти с отца вымахал. Та же порода! — Капитолина Дмитриевна приподнялась на цыпочки, чтобы потрепать своего любимца по волосам.

— Нет, он помельче, — возразил Ракитин.

— Девочки, накрывайте на стол! — распорядилась Капитолина Дмитриевна. — Поужинаем и сядем за пульку.

Наташа постелила скатерть, расставила на столе посуду. Нелла носилась из кухни в комнату, не переставая болтать.

— Борька! Сейчас ты будешь держать ответ!

— Всегда готов! — Он взял у Неллы блюдо. — Чудо кулинарного искусства. Мама! Почему ты никогда не делаешь фаршированную рыбу?

Наташа взглянула на Бориса. Хочет перевести разговор. Почему? Впрочем, это ее почти не волновало. Ну, не пришел на вечер, ну и что же?.. Но хоть бы извинился!