Дорога к рыцарству

Камилетта в длинной белой ночной рубашке, поверх которой была накинута шерстяная кофточка, сидела за письменным столом возле окна и что-то торопливо строчила на бумаге. При моем появлении дочь герцога закрыла чернильницу и поспешила спрятать исписанные листы в ящик стола.

– Вот, стихи писала, – призналась девушка, и мне показалось, что ее щеки зарделись от легкого румянца смущения.

Но леди Камилетта тут же постаралась сменить тему разговора, сперва выразив восхищение моей новой одеждой, а потом поинтересовавшись исходом дуэли. Я старался говорить спокойно, чтобы не нервировать излишне впечатлительную девушку, но по мере моего рассказа Ками все больше и больше хмурилась. Когда же я дошел до жеребьевки и выпавшего мне противника, дочь герцога воскликнула:

– Вот я как чувствовала, что ты не отделаешься ролью простого секунданта! Знала ведь, что тебя нельзя отпускать туда, как бы ты меня ни уговаривал. Петр, мне приснился один сон, как теперь выясняется, вещий. В этом сне ты встречался с великим мастером меча и умирал. Я даже разговаривала с отцом на эту тему, и он меня успокаивал, что на весь огромный Холфорд лишь одиннадцать лучших бойцов имеют звание великих мастеров, причем трое из них служат у него телохранителями. Отец убеждал меня, что у графа Армазо просто-напросто нет таких бойцов, и что приснившийся мне кошмар – всего-навсего дурной сон, не имеющий под собой основания… И ведь убедил!

Я не стал ничего скрывать и рассказал высокородной леди о том, как просил помощи у бога Тора, но получил ее с неожиданной стороны. Рассказал о последних словах великого мечника и о своей короткой дуэли. Камилетта молча сидела, закусив губы едва не до крови. Не прокомментировала она ни эпизод со связанными убийцами, ни даже неожиданное присвоение мне звания мастера-мечника. Похоже, она все никак не могла прийти в себя от того, что ее сон был в какой-то мере вещим.

– Ты должен был погибнуть этой ночью, – наконец выдавила она, и в ее глазах стоял неприкрытый ужас.

Похоже, все остальное – исход дуэли, моя победа, смерть Ричарда, звание мастера – дочь герцога совсем не заинтересовало. А может, она даже и не слышала окончание рассказа, слишком поглощенная своими мыслями. Затем леди Камилетта решительно произнесла:

– Богиня смерти благоволит тебе, и за это нужно ее отблагодарить. Завтра большой праздник середины зимы, и в Храмовом квартале соберутся целые толпы народа, но ты просто обязан попасть в храм богини Мораны и принести ей самое щедрое подношение. И еще, я слезно молила богиню Морану помочь тебе и даже дала кое-какие обещания. Богиня смерти прислушалась к моим словам. Поэтому я пойду с тобой и не смей со мной спорить!

Спорить по поводу необходимости посещения храма Мораны я и не стал. Зато отметил несколько разочарованно, что высокородная леди совсем не удивилась и не обрадовалась тому, что я получил звание мастера меча. Камилетта в ответ лишь со смехом фыркнула:

– Есть старинное правило – фактически оно уже стало догмой. Тот, кто побеждает в поединке против великого мастера, сразу получает звание мастера. Сделано это по многим причинам, не последняя из них – дань уважения к побежденному, чье мастерство вызывало восхищение и не должно и в будущем подвергаться сомнению. А потому в умах толпы раз уж легендарный боец проиграл, то его победитель должен быть по крайней мере мастером. Странно, что ты об этом не знал!

* * *

Народу в Храмовом квартале было много даже ранним утром, я с трудом торил для высокородной леди путь сквозь многотысячную толпу. Однако, вспоминая осень и то, как мы с Феей продирались тут через людское море, можно было сказать, что сейчас еще было вполне терпимо. Еще не до конца рассвело, и первые утренние лучи едва-едва пробивались через плотные серые тучи. Лица идущих в утреннем сумраке людей было не разглядеть, но все же мы приняли меры предосторожности. Чтобы не привлекать ненужного внимания, леди Камилетта была одета весьма неброско и закрыла лицо капюшоном. Пока что эта конспирация срабатывала – никто в толпе не заинтересовался личностью девушки. Но все равно высокородная леди нервничала и старалась не отставать от меня, а когда, уже на площади, толпа стала более плотной, девушка взяла меня за руку и не отпускала до самого храма.

Я первым прошел в храм Мораны и был направлен служителем к одному из центральных алтарей. Высокородную леди тот же служитель направил в правое крыло огромного храма, несмотря на вялые попытки девушки протестовать. Спорить со жрецом и тем самым привлекать к своей персоне внимание Камилетта не стала, и мы разошлись в разные стороны, договорившись потом встретиться у выхода.