Дорога к рыцарству

Для себя же я отметил следующее – нет ничего невозможного для того, кто твердо идет к своей цели. Простой безродный бард сумел возвыситься над королями, так почему мне не стать рыцарем?! Было бы желание и упорство, и любая цель будет достигнута.

Между тем погода изменилась. Заметно похолодало, каждую ночь были заморозки. Лишь к середине дня подмороженная грязь оттаивала, и то лишь для того, чтобы к ночи опять покрыться коркой льда. В моих комнатах, несмотря на постоянно горящий камин, было неуютно – холодный ветер сквозил через щели в рассохшихся оконных рамах, даже под одеялом было зябко. А однажды утром, выглянув в окно, я обнаружил, что все вокруг покрыто белым снегом. Снегопад не прекращался весь день и всю следующую ночь. Похоже, пришла настоящая зима.

У меня на родине первый снег – это радость и веселье детворы, это снеговики и хоккей, лыжи, сноуборд и игра в снежки. Поэтому мне непривычно было видеть угрюмое настроение обитателей замка и селян из соседних поселков.

В их понимании зима – это время богини смерти Мораны, холод и болезни, необходимость экономить на еде и молиться, чтобы запасов хватило до наступления весны. И неважно, что год выдался урожайным и подвалы замка Древний Брод ломились от мешков с зерном, ящиков с овощами и сушеной рыбой. Все равно в представлении жителей Пангеи – если пришла зима, значит, наступило трудное время. Я откровенно не понимал такой логики, но переломить настроение окружающих был не в силах.

С приходом морозов леди Камилетта совсем раскисла. Кашель у нее прошел, но хандра лишь усилилась. Благородную леди ничто не радовало. Она вообще перестала покидать пределы своей башни, лишь изредка спускаясь с верхних этажей в большую гостиную. Сутками напролет дочь герцога что-то читала. Подозреваю, она изучала дневники старого мага Феофана Алхимика, но, что Камилетта нашла в них интересного, выяснить не получалось. Единственная, с кем эти дни общалась дочь герцога, была эльфийка Арбель. Пытаться же вытянуть информацию из эльфийки было совсем уж безнадежным делом.

С наступлением зимы многие обитатели замка оправлялись большими группами молиться в храм богини смерти Мораны, расположенный возле поселка на перекрестке. Чтобы не отличаться от всех остальных, я тоже отправился с очередной группой паломников. Темный эльф Фириат пошел вместе со мной – у эльфов также существовала древняя традиция молиться богине смерти при наступлении первых холодов. Кроме того, по словам Фириата, в поселке на перекрестке трех дорог в эти зимние дни открывалась отличная ярмарка, где эльф собирался купить себе приличное оружие и теплую зимнюю одежду.

Теплая одежда и мне была нужна – моя кожаная осенняя куртка совсем не была предназначена для зимних морозов, и даже в надетом под нее толстом свитере мне было неуютно. Поэтому я набрал побольше серебряных монет и поспешил к конюшне, где эльф и другие собравшиеся в зимнее паломничество уже седлали своих скакунов.

* * *

Храм богини смерти оказался небольшим приземистым строением на вершине холма. При входе стояла красивая высокая статуя скорбящей женщины в золотой маске, ее руки были протянуты к небесам, длинные волосы распущены. Очень искусная работа скульптора, ему удалось передать безмерное горе и ощущение утраты.

Атмосфера в храме была соответствующей: тусклое освещение, преобладающий черный и пепельно-серый цвета – скорбные лица, унылые служители. Все это только нагнетало тоску. Я впервые попал в храм богини смерти, и, скажу прямо, мне не понравилось. Дождавшись своей очереди у алтаря, я произнес короткую заученную еще во время службы в Холфорде молитву, после чего высыпал горсть мелочи в большой ящик для монет. Никакого отклика от божества не последовало. Богине смерти я был безразличен, и это меня вполне устраивало.

Я уступил место у алтаря эльфу и подождал его в сторонке. Фириат долго стоял на коленях и проникновенно молился, после чего очень щедро насыпал серебра в специальный ящик. Над алтарем появилось тусклое зеленоватое свечение. Фириат сразу побледнел (весьма странный оттенок кожи для смуглого эльфа), в священном трепете дрожащими руками полез в свой кошель и добавил еще полную горсть монет в качестве дара богине смерти. Эльфа колотило, лишь на улице он немного успокоился и пояснил, что богиня смерти Морана выказала недовольство, что дроу не присоединился к ней, несмотря на плен, тяжелые раны и смертельный яд. Но оказанное почтение, а также щедрые дары умилостивили богиню, и она простила Фириата.