Дорога к себе. Когда боги против...

Доволен — не доволен, и не скажешь, всего лишь минус одна проблема.

— Значит, — в голосе Индарса скользнуло удовлетворение, — и с этим вопросом покончили. Полгода на подготовку, управишься раньше…

Он не закончил, но нужды и не было, и так понятно. Хочешь увидеть невесту — постараешься.

— Попытка перехвата крейсера, на борту которого предположительно находились похищенные на Зерхане женщины, результата не дала. — Индарс переключился мгновенно. Изменился — тоже, став тем самым императором, которым восхищались и уважали свои и, имея на то все основания, опасались те, кого он признавал своим врагом. — Шансов вытащить Марию, практически нет.

Карин вздрогнул, но не произнес ни слова. Разве это что-то меняло? Он все равно найдет способ…

— За последние пятнадцать стандартов был лишь один случай, когда нечто подобное удалось, но там особая история, — добавил Ашан.

Видел, как взгляд Карина стал жестче. Трудная доля… быть отцом взрослых сыновей. Слова бесполезны, не утешить… Если только просто быть рядом…

Ашану в этом отношении было проще. Советник по безопасности, близкий друг императора одного из могущественнейших секторов галактики… Даже в этом статусе он был не всесилен, хоть и многое мог.

— Это ничего не меняет, — выслушав и, глядя на императора, а не на отца, произнес Карин. Холодно, бесчувственно, но не оставляя сомнений, что иначе не будет. — Я найду способ…

— Мы найдем способ, — без малейшего намека на сочувствие поправил его Ашан, в душе радуясь, что сын не отступил.

Его род… его кровь. Ему ли не гордиться?

Каждый из выборов, которые пришлось сделать сыну, был нелегким — уж он-то это хорошо знал, но… Долг и… долг. Жизнь расставляла свои приоритеты.

— И начнем мы с того, — продолжил император, — что ты, как и Лаэрт, пройдешь переподготовку.

— Мой император… — начал Карин, но под проницательным взглядом Индарса, был вынужден замолчать. Он хотел вернуть Марию, ему предлагали помощь. — Я готов, мой император, — склонился он, соглашаясь и… принимая.

— Тебя ждут на базе «Иероз», — продолжил император, заставив Карина вскинуться. — Мне нужен опытный пилот, — добавил он, словно и не замечая смятения на лице сына своего друга. Тот явно не ожидал подобного поворота, предполагая для себя ту же участь, что грозила и Свонгу. — Опытный военный пилот, — спустя короткую паузу поправился Индарс, успев поймать горечь в глазах Ашана.

Мария Истомина была хоть и сложной, но не самой большой их проблемой.

* * *

— Следуй за мной.

На этот раз Ильдар появился на вершине холма сам.

— Как прикажет мой господин, — равнодушно выдохнула я, склонив голову. Так же, не поднимая глаз, сделала первый шаг по тропинке, только после этого заметив, что жрец не двинулся с места.

После той… казни, я не вставала с постели больше десяти дней, потерявшись в иллюзиях, которыми швырнул в меня Ильдар, чтобы не дать сгореть в своей ненависти.

Играла с сестренками, летела на Землю поступать в Академию гражданского транспорта, возвращалась обратно, не зная, как сказать родителям, что выбрала космос, а не медицину. Праздновала в Шалоне свой день рожденья, подписывала первый контракт со стархами, прокладывала курс к Штанмару, сидела за одним столом с Ильдаром, танцевала с Вацлавом…

И над всем этим звучала музыка, и слышались уже успевшие стать символом упорства слова маминой колыбельной:

Не тревожься понапрасну,
Снова день проснётся ясный,
Встретит солнышком рассвет,
В синем небе яркий свет.

Последний образ, мелькнувший перед заплутавшим в лабиринте сказки мысленным взором, чтобы тут же рассыпаться ранящими осколками, был до боли странным: Ильдар и я… И звезды.

Когда я открыла глаза, четко осознавая, что это был лишь сон, Ильдар стоял у моей постели и смотрел на меня. Уставший, осунувшийся, но все такой же уверенный в том, что все будет так, как он решил.

Увидев, что я пришла в себя, не произнеся ни слова, развернулся и вышел из комнаты, оставив со мной хошши из тех, что обслуживали его покои.

Следующие несколько дней тоже выпали из моей жизни. Я спала, ела, отвечала на какие-то вопросы, но… была где угодно, только не там, где находилось мое тело. Оживала я ненадолго, когда появлялась Лора. Она брала меня за руки и что-то рассказывала, согревая своим теплом. А я не столько вслушивалась, сколько слушала… Ее голос, интонации, с которыми она произносила слова, ее чувства, которыми она щедро со мной делилась.

Она была столь же одинока в этом мире, принадлежавшем ей, как и я… чужая.

Но время взяло свое, считая, наверное, что даже в бессмысленном существовании есть смысл. Сначала я, с трудом двигаясь вдоль стеночки, сама добралась до гигиенической комнаты. Потом, спотыкаясь и задыхаясь от усилий, сумела дойти до его кабинета, куда Ильдар меня вызвал. Затем, в сопровождении Дамира, начала выходить на улицу.

Сегодня был первый раз, когда мне разрешили одной выйти в парк.

Два месяца, как я попала на Самаринию.

— Ты не тому сочувствуешь, — произнес Ильдар, пытаясь поймать мой взгляд.