Дорога к убийству

Шанталь вытаращила глаза:

— С какой стати? Не мое дело его просвещать. Это дело Фионы. В любом случае я не особо общаюсь со своим бывшим мужем. Когда он позвонил мне с известием о смерти дочери, мы говорили с ним в первый раз за два года.

Возникла секундная пауза, лицо женщины омрачилось. Из-за гибели дочери? Из-за распавшегося брака? По обеим причинам? Узнать не удастся. Впрочем, грусть-печаль тут же улетучилась, Шанталь вновь ощетинилась.

— А оружие? Вы нашли его?

— Пока нет, — ответил суперинтендент.

— Так почему не ищете? Почему тут сидите, чаи распиваете, едите… — Шанталь деликатно принюхалась, — что-то жареное? Запах английского завтрака ни с чем не спутаешь. Почему в четыре часа завтракаете? Никогда не пойму англичан.

Она взяла чашку, отхлебнула, сморщилась, поставила обратно.

— Вместе с их омерзительным кофе. — Огляделась вокруг. — Пожалуй, позвоню Джереми и, в конце концов, приму любезное предложение.

— Хотелось бы, — сказала Мередит, выйдя из «Короны», — посмотреть, как Шанталь явится в Овервейл со своим багажом и объявит, что передумала поселяться в гостинице.

— А мне не хотелось бы, — с чувством ответил Алан. — Непредсказуемая женщина. Чем реже я ее буду видеть, тем лучше. Пусть с ней Кемпбелл общается. — Он нахмурился. — Знаешь, Шанталь высказала весьма проницательное замечание о своем бывшем муже. Что он сообщает дурные вести не сразу, а по частям. И всю прочую информацию тоже.

— Директорская привычка, — кивнула Мередит. — Всегда держи что-нибудь в рукаве. Чтобы оппозиция находилась в недоумении.

— Дело в том, что полиция не оппозиция. Предположительно мы на его стороне… значит, он должен стоять на нашей! Но по-моему, если Дженнер действительно хочет от нас что-то скрыть, расколоть его будет чертовски трудно. — Алан сдержал тяжкий вздох. — Куда идем?

— Уже довольно поздно. Может, прогуляемся до технопарка «Уотерсмит», заглянем еще раз в «Деревенскую простоту»?

И они направились через центр города к окраинам.

— А что с анонимными письмами? — поинтересовалась Мередит. — Есть какое-нибудь продвижение?

— Нет. Дело осложняется с каждым часом, — буркнул Маркби. — Для женщины, которая не имеет врагов, по утверждению Тоби, Элисон Дженнер у многих не пользуется популярностью.

Технопарк битком набит машинами и людьми, которые целыми семьями с ноющими детишками в колясках толкутся здесь. Клиенты из садоводческого центра пробираются сквозь толпу к своим машинам, нагруженные рассадой. Один оптимист удерживает на плече приставную лестницу, а другой тащит огромную банку с краской.

— Пасхальные каникулы продолжаются, — заметила Мередит, — британцы заняты любимым делом: приобретают строительные и хозяйственные материалы для игры под названием «Сделай сам».

— Ужас… — благоговейно вымолвил Алан. — Слава богу, мы без машины. Ни за что бы не въехали и не выехали.

В «Деревенской простоте» тоже полно народу, как повсюду. Тем не менее их заметил и приветствовал Тед, вынырнув из кружка пожилых дам. Курносая физиономия расплылась в широченной улыбке, словно настал лучший день в его жизни.

— Привет, мисс Митчелл! Вижу, нынче мистера Маркби с собой захватили! — Тон провокационный до невозможности.

— Да, пришли еще раз взглянуть на стол и стулья.

— Будьте как дома, — предложил Тед. — Кликните меня, если потребуется дополнительная информация. Я в офисе. — Он ткнул пальцем за спину. — До встречи. — И с тем растворился в толпе, тайком красноречиво подмигнув Мередит на прощание.

— Что это с ним? — удивленно спросил Алан, оглянувшийся как раз вовремя, чтобы заметить гримасу. — С чего рожи корчит?

— Видел меня с Тоби в «Перьях». Думает, что я вожу тебя за нос. Долорес тоже.

— Ах ты, бесстыдница! — театрально воскликнул Алан.

— Простишь ли ты меня когда-нибудь?.. Надеюсь, Тед не станет при каждой встрече бросать интимные намеки. В конце концов, садовые стулья можно купить в любом другом месте.

Пожилая леди ткнула суперинтендента палкой.

— Пойдем домой! — взмолился он. — В другой раз посмотрим.

И они ушли.

Мать объясняла Черри[14] Бассет, что назвала ее в честь своей бабушки. Черри не сочла причину основательной. В шестнадцать лет любое родительское решение автоматически представляется никуда не годным. Отец вообще не играл роли в выборе имени для дочери. За шесть недель до ее рождения он объявил как-то вечером, что сбегает на угол за сигаретами, ушел и больше не вернулся.

Миссис Бассет отнеслась к его исчезновению философски. «У твоего отца никогда не было чувства ответственности», — говорила она впоследствии брошенной дочери.

В свое время место мистера Бассета в доме занял так называемый дядя Гэри, хотя, насколько понимала Черри, он не был связан с ними никаким родством. Всем, кому было интересно, она представляла его «маминым другом». Дядя Гэри жил с ними так долго, что все естественно признали его членом семьи. Время от времени миссис Бассет говорила соседкам: «Если б знала, где муж, получила б развод, узаконила отношения с Гэри».