Сауну построили для заводского начальства. Однако Андрей Олегович, обслуживающий её в качестве электромонтёра, время от времени имел к ней доступ.
Водить на завод посторонних, а тем более детей, запрещалось строжайше. И поэтому папа Андрей соблюдал всевозможные меры предосторожности и всякий раз проводил детей в обход заводской проходной.
Он отводил Гриню и Мишу в цеховой душ, рассчитывая время так, чтобы до окончания рабочей смены его сыновья успели помыться и никто из посторонних не задал ему неудобных вопросов вроде: «Чьи эти дети?» и «Как они проникли в цех?».
Душевая представляла собой помещение размером со спортзал, б'oльшая часть площади которого была отведена под раздевалку с индивидуальными шкафчиками для персонала, а меньшую часть занимали сами душевые.
Как и в цехе, тут тоже пахло солидолом, стоял терпкий запах хозяйственного мыла и технической соды. Андрей Олегович приводил сыновей за час-полтора до окончания рабочей смены. Этого времени хватало с лихвой, чтобы мальчики успели и вдоволь порезвиться, и вымыться.
Оставшись одни, Гриня с Мишей открывали сразу по нескольку кранов в разных кабинках и мылись, перебегая из одной в другую. Играли в догонялки и чувствовали себя вполне вольготно.
Если фортуна улыбалась им особенно, и Андрею Олеговичу в этот день удавалось договориться с начальством, то вместо похода в душ Гриня с Мишей отправлялись в сауну. Купание в сауне для них было особой удачей.
В сауне, как и в душе, Гриня с Мишей часто встречали друга Витю. Его дедушка работал в цехе сантехником, поэтому и он тоже, как и Андрей Олегович, имел редкую для простого рабочего персонала возможность быть допущенным к сауне.
На территории сауны располагались небольшой бассейн, парильня, душевая и чайная комнаты. Перебегая из одного помещения в другое, мальчишки то грелись в парильне, то ныряли в бассейн, а то перекусывали печеньем с чаем, после чего вновь спешили занырнуть в бассейн.
7
К часу ночи стало ощутимо прохладнее, и Гриша озяб. Из чемодана он достал свитер и надел.
Во время размышлений о дальнейшем пути больше всего его беспокоила неопределённость, на преодоление которой, как казалось Грише, уходила львиная доля его физических и моральных сил, особенно терпения и выдержки.
Он перестал уже подсчитывать, как долго ему ещё предстоит добираться до Гокарны, перестал думать, удастся ли с комфортом разместиться. Сил не осталось даже на это.
Поезд прибыл в три пятнадцать. Снова не обнаружив ни проводника, ни контролёра, Гриша вошёл в ближайшую открытую дверь вагона.
Пассажиры спали. Пройдя вагон от начала до конца, в тамбуре, с противоположной стороны, Гриша встретил единственного бодрствующего человека – индийца в штатском.
– Извините, не подскажете, мне нужно доехать до станции Гокарна. Этот поезд до неё доедет? – Гриша обратился на немного ломаном английском, показав свой билет.
Вглядевшись в проездной, мужчина кивнул, но как-то нерешительно.
Грише показалось, что его вопрос не совсем понят.
Поезд тронулся, и он двинулся дальше, в надежде встретить контролёра или проводника.
Однако, пройдя ещё семь вагонов, никого из железнодорожных служащих не повстречав, Гриша натолкнулся ещё на одного неспящего индийца.
– Здравствуйте! Простите, не подскажете? Я приобрёл билет, но не могу в нём разобраться, в каком месте здесь указано моё место в поезде и вагон?
Взяв в руки билет и взглянув в него безучастно, индиец сообщил, что следует пройти в следующий вагон.
– Это и будет мой?
– Да, – кивнул тот и вернул билет.
– Вот спасибо! – Гриша обрадовался, что всё это время шёл в нужную сторону, и проследовал в указанном направлении.
Так и не поняв, на каком именно месте должен разместиться, и не найдя, у кого ещё об этом спросить – в указанном вагоне все спали, – он устроился на первой же свободной полке, что находилась справа, снизу у окна. Место оказалось и удобным, и мягким, гораздо более комфортным, чем в предыдущем поезде. Гришу это удивило и порадовало.
«Достойное окончание пути», – подумал он, закатывая под полку свой малогабаритный чемодан, разуваясь и усаживаясь.
Выглянув за окно, он отметил, что за ним по-прежнему не видно ни зги.
Ложиться не спешил. Шестое чувство подсказывало оставаться начеку и не расслабляться.
В любой момент в вагон мог войти проводник или контролёр и заявить, что Гриша занял не своё место. Что тогда? Он молил судьбу, чтобы этого не произошло, чтобы хоть ненадолго его оставили в покое, забыли, не заметили. Тогда он тихо-мирно доехал бы до Гокарны…
И, словно бы в ответ на его мысли, в вагон вошёл контролёр и тут же подошёл к Грише, попросив его предъявить билет.
Гриша покорно протянул его служащему.
– Вы сели не в тот поезд! – будничным тоном заявил контролёр, взглянув в проездной.
Сердце Гриши упало.
– Что? – от ужаса глаза его расширились. – Как это? Что же мне теперь делать? – почти закричал он.
– Сойдёте на следующей станции и пересядете в ваш поезд.
– А это возможно? В смысле, вы уверены, что следующий поезд точно будет моим? – с недоверием переспросил Гриша. – Он будет идти по тому же пути, что и этот?