Дорога, которая не кончается…

…Земля Королевы Нэрвэн — Лоэрнэ (твой родной Лирнен!) — таила в себе, пожалуй, самую странную загадку. О самой Королеве здесь давно уже ничего не слышали и вопросов почему-то избегали. В войну эльдалиэ Лоэрнэ не ввязывались: не настолько велика была их армия, чтобы покидать границы страны. Разве что магией мог помочь Лоэрнэ Совету Владык, но до магического противостояния дело пока не дошло…

Все было почти спокойно здесь. Вот только о Первом Соправителе ходили странные слухи: говорили, что он не рожден в Эннорэ, и имели в виду при этом явно не Перворожденность. Не было его в числе древних соратников Королевы. Когда и откуда появился он — никто рассказать не мог. Впрочем, правил он бесспорно мудро и справедливо, разве что иногда невозможно было понять истинных целей его приказов. Впрочем, на то Соправители и мудрейшие из эльда, чтобы подданные не всегда понимали их…

…В Подгорном Королевстве — огромном, втрое большем, чем то, которое помнил ты — правил ноэгит Балин, правил, выбив из заброшенных еще недавно пещер заполонявших их ирчи и укрепив, а вскоре и многократно расширив границы. В твоем мире его освободительный поход закончился неудачей, а здесь ноэгит Балин был теперь царем огромнейшей подземной страны. Он объединил почти все владения ноэгит — правда, объединил, безжалостно вырезая непокорных, за что получил от подданных прозвище Гирворн, Черный — но конечный результат ошеломлял. И, то ли прибегнув к чьей-то помощи, то ли самостоятельно разобравшись в древней магии, Балин сумел подчинить своей воле огненных подземных демонов — уруграукар, тех самых уруграукар, один из которых и стал века назад причиной ухода ноэгит из Подгорной Страны.

В происходившие на поверхности события Балин не вмешивался. Гонцы от Курунира, прибывшие с предложением союза, вернулись ни с чем. Насколько огромна будет армия ноэгит, если Балин решит ввязаться в войну, не мог предположить никто…

…А потом далеко на юге, на жарком солнечном побережье в трюме корабля, бросившего якорь в недоброй славы ургарской гавани, ты, словно отблеск света на водной глади, увидел след чужака.

Значит, вы были здесь не единственными пришельцами извне.

Ты сосредоточился и вырвался из плена простиравшейся перед внутренним взором картины. Элен уже смотрела на тебя; поймав твой взгляд, проговорила торопливо:

— Это наш: Алис, я его знаю. Запомни место, надо будет забрать его оттуда…

Ты не успел даже кивнуть: от Аллатара снова пришел нетерпеливый зов:

— Хватит, брат, — неожиданно сказала Элен. — Я все поняла.

— Ты знаешь, что делать? — без паузы отозвался эльгаэр.

— Ты считаешь, что что-то можно сделать? — вопросом на вопрос ответила Элен.

От неожиданности Аллатар замолк, но потом проговрил, роняя слова медленно и страшно:

— У меня нет выбора. Я — хранитель мира…

…Элен не успела ответить. Ответ пришел из ниоткуда словно сам собой. И голос этот был тебе странно знаком, хотя ты точно знал, что слышать его тебе никогда прежде не доводилось.

— Ты хранитель Кладбища, младший.

Ты словно наяву увидел, как там, у себя, в придорожном трактире в Пригорье Аллатар вскинул опущенное лицо.

— Старший?! Где ты, где ты, Палландо?

От стынущей в голосе ухмылки становилось страшно:

— Я уже иду, младший.

Элен прижала палец к губам и закрыла глаза. Потом протянула к тебе ладонь.

И ты увидел его — там, бесконечно далеко, гораздо дальше, чем до сих пор проникал ваш взгляд, там, за владениями Гортаура, за морем Нурнен, за краем населенного мира, тлел крошечный багровый огонек. Земля бросилась тебе в лицо, многократно увеличиваясь, и скоро ты смог разглядеть закутанную в плащ фигурку, которая неторопливо двигалась на запад, все больше и больше приближаясь к вам. Палландо шагал не спеша, но каждым шагом он покрывал огромные расстояния. А за его спиной была только горячая пустыня, пышущая странным, незнакомым тебе жаром.

Элен вскинула руки и совсем по детски прижала ладони к щекам. Шагающая фигура растворилась в тумане.

— Ну вот и все, — сказала Элен.

Ты не успел переспросить — в голове снова прозвучал голос Аллатара.

— Что значит «все»?

— Времени больше нет, — ответила Элен. — Ты видел его? Это тхур.

Слово было тебе незнакомо. Но Аллатар с шумом вдохнул воздух сквозь сжатые зубы.

— Ты уверена?

— Да.

— Тхур, — медленно повторил Аллатар. — Мой Старший, эльгаэр, хранитель мира — тхур… Какая страшная шутка… — он помолчал несколько секунд, потом неожиданно спокойно сказал: — Уходите. Возвращайтесь к себе за предел. Моего мира больше нет. Если даже он не погаснет сам собой, то тхур убъет его наверняка.

Элен улыбнулась в ответ, неожиданно тихо и нежно, и прежде, чем она ответила, ты понял, что сейчас прозвучит. Понял — и почувствовал, как мгновенно выступил на спине под рубахой холодный пот.

— Поздно, — сказала Элен.

А потом обернулась к тебе и объяснила, уже вслух, по-прежнему улыбаясь отстраненной неземной улыбкой:

— Тхур — это тварь Пустоты. Но если геббет или мач — это низшая нежить, пусть и небывало сильная, то тхур — это почти бог. Мертвый бог. Если ты простишь мне такие слова, тхур — это пустотник-творец.