Дорога Луны

Уже стоя перед кабинетом с табличкой "А. Знатный" и аккуратно держа в руках пластиковый лист с составленным заявлением, я прокручивала в уме предстоящий разговор. Косые лучи заходящего солнца чертили линии сквозь неприкрытые жалюзи, отражаясь на светлых стенах. Секретарь толкнула в напряженную спину к приоткрытой двери и пропищала через мою голову:

— Спасибо, что отпустили пораньше.

Оказавшись перед столом ректора, я смутилась и совершенно растерялась. Промямлив что-то нечленораздельное, положила перед ним документ и замерла в ожидании. По спине скатилась выступившая испарина. Я сдержалась, чтобы не проверить не выбились ли у меня из пучка пряди. Лениво оглядев меня, мужчина, источающий едкий запах мускуса, положил острый подбородок на скрещенные пальцы.

— Что не нравится в нашем заведении?

Немного сумбурно принялась объяснять, что несмотря на все сроки, я не смогла проявить истинную сущность, что автоматически отбрасывает меня каждый раз назад перед экзаменами.

- Ты испробовала все способы? — хитро осклабившись, спросил Знатный и странно хохотнул, оценив мой непонимающий вид, — Ты невинна?

— Господин полковник… — растерянно пробормотала, прижимая влажную ладонь к шее.

— Как сладко ты это произносишь, — проурчал он, поднимаясь и, с грацией присущей смертельно опасным хищникам, обходя меня.

Стараясь не пускать его за спину, я поворачивалась за ним и почти закричала, поняв, что он закрыл дверь на ключ. Серые глаза зажглись фанатичным блеском. Одним движением мужчина сдернул с себя рубашку, пуговицы покатились по паркету, прыгая к моим потертым балеткам, так дисгармонирующим с роскошным покрытием пола. Уткнувшись лопатками в стену, я выставила перед собой руки.

— Не подходите ко мне.

Он наклонил голову к плечу, словно не веря, что я посмела перечить, и клыкасто ухмыльнулся.

— Как твой ррруководитель я должен попытаться ррразбудить в тебе полиморррфа. Уверррен тебе понррравиться…

Все знали, как сильны истинные, какой скоростью они обладают, но ощутив все в реальности, я осознала, насколько такие как я слабее. Инстинкты кричали мне о покорности, умоляли избежать увечий, умилостливить хищника, но нечто иррациональное глубоко внутри заставило сопротивляться. Он рвал мою одежду вместе с кожей, вгрызался в плоть, рыча, наслаждаясь моими попытками вывернуться. Именно это завело его сильнее и игра переросла в иное…

Боль не имеет границ. Она умеет заполнять не только тело, но и душу. Я закрыла глаза и позволила ей захлестнуть меня, вытесняя мысли и оставляя лишь оболочку…

*****

Очнувшись, я поднялась, скользя ладонями по липкой остывающей крови. Она покрывала кожу, сочась из рваных ран. В комнате погруженной в темноту больше никого не было. Оказавшись на ногах, завернулась в обрывки одежды и, пьяно качаясь, пошла прочь. В лазарет я пришла, двигаясь автоматически и практически рухнула на пол, едва, переступив порог. Дежурный затащил меня в бокс и вызвал врача.

Когда я пришла в себя, меня осматривал начальник медицинской части. Он выгнал остальной персонал, с требованием не разглашать увиденное.

— Знатный вошел в состояние гона. Любой суд его оправдает. С гоном ему простят даже убийство. Поверь, такой враг тебе не нужен. К тому же… — как-будто стыдясь, доктор откашлялся и продолжил — Теперь он наверняка будет считать тебя своей собственностью.

— Ппочему?

— Ты слабая самка, — пояснил он и втянув воздух, качнул головой. — Он твой первый…Будешь сопротивляться — он сделает тебя изгоем, будет травить, загонять. Быть объектом гона полиморфа…Тебе просто не повезло оказаться в неправильном месте. Странно, почему он отреагировал на тебя. Ведь ты…ну, не совсем…

Закрывшись простыней, я отвернулась к стене и, сдерживая слезы, кусала губы. Стать причиной одержимости чужого, к тому же имеющего власть постороннего истинного. Это было похоже на страшный сон.

— Где он сейчас?

— В своем блоке. Мы ввели его в медикаментозный сон. Возможно, удасться подавить его тягу до следующего раза.

— Следующий раз? — выдавила я, отчаянно надеясь, что просто брежу. — Когда?

— Если тебя не будет рядом…возможно полгода. Если будешь на глазах — раза в два меньше, а может…

— Теперь меня не выпустят? — ответом мне была тишина. — Так не должно быть.

— Может быть он и не зациклится на тебе. Обычно нас клинит на тех, кто умеет дать отпор, а ты… — пытался успокоить меня врач, но я уже поняла как влипла. — Произошедшее нужно оставить между нами. Поверь…

— Мне огласка не нужна, — безумной я не была. Никто меня после такого скандала не примет на работу.

— Ближайшую неделю из бокса не выйдешь.

— Вы же не подпустите его ко мне? — встрепенулась я и скривилась от боли, сдвинув повязки.

Доктор промолчал и это было ответом. Он списал меня. Посчитал жертвой, которой уже ничто не поможет. Только вот никто не брал в расчет, что я не просто не способная измениться. Я лучшая курсантка университета Защиты и у меня появилась цель — отстоять свою жизнь.

2.2