Дорога мертвеца. Руками гнева

С первого же момента, как Деннис встретил его, он понял, что должен увезти Джулию. Даже если бы он не любил ее и не желал, помог бы ей сбежать от Морли.

И дело не в том, что Морли откровенно жесток — на самом деле он был идеальным хозяином все время, пока Деннис гостил у него, — но в нем чувствовалось явное скрытое супружеское превосходство и угроза, которые проявлялись как акульи плавники всякий раз, когда он смотрел на Джулию.

И все же, как ни странно, Деннис находил Морли интересным, если не сказать симпатичным. Он был ярким и интригующим собеседником, вдобавок мастерски играл в шахматы. Сшибая с доски очередную фигуру, Морли всегда улыбался — с таким видом, будто своими руками одолел живого противника.

Второй и последний раз Деннис посетил этот дом накануне отъезда в Штаты. Морли разгромил его в шахматы, и когда Джулия наконец проводила его до двери и позвала собак со двора, чтобы он мог уйти, не будучи съеденным, она прошептала:

— Больше я его не вынесу.

— Знаю, — прошептал Деннис в ответ. — Увидимся примерно через неделю. А потом все будет кончено.

Деннис оглянулся через плечо и увидел Морли: тот стоял, прислонившись к каминной полке, и цедил мартини. Он поднял бокал, словно салютуя Деннису, и улыбнулся. Деннис улыбнулся в ответ, попрощался с Морли и пошел к машине, чувствуя себя неловко. Улыбка Морли была точно такой же, какой он улыбался, когда убирал шахматную фигуру с доски.

— Сегодня вечером, в день святого Валентина, — сказал Морли, — вы с ней собирались встретиться снова, не так ли? На парковке у отеля. Без шуток, очень трогательно. Влюбленные планируют сбежать в день святого Валентина. Что-то в этом есть поэтичное, не думаешь?

Морли поднял огромный кулак.

— Но вместо своей возлюбленной ты встретил это. Однажды я забил этим человека до смерти, казанова. И мне понравилось. Жуть как понравилось.

Морли быстро обошел вокруг стола и встал позади Денниса. Он положил руки по обе стороны от его лица.

— Я могу выкрутить тебе голову до тех пор, пока шея не сломается, казанова. Я ведь смогу, понимаешь? Понимаешь? А ну, отвечай.

— Понимаю, — выдавил Деннис, и это слово прозвучало трескуче, потому что у него пересохло во рту. — Хорошо. Очень хорошо. Дай-ка я тебе кое-что покажу, Деннис.

Морли взял стул сзади, легко перенес Денниса на середину комнаты, затем вернулся за лампой и другим стулом. Сев напротив Денниса, он выкрутил вверх фитилек лампы. Но еще до того, как Деннис увидел пса, он услышал его рык.

Доберман рвался с большого кожаного ремня, прикрепленного к стене. Он был в наморднике и выглядел ободранным. У его ног покоилось нечто красно-белое.

— А вот и наш Дружище, — сказал Морли. — Как видишь, ему не очень по нраву свет. Помнишь Дружище, старина? Любимчик Джулии. А видишь, что у него в лапах валяется? Не узнаешь? Ну и ну, Деннис. Удивительно. Ты же был с ней так близок — я-то думал, узнаешь. Даже без макияжа.

Теперь, когда Деннис знал, на что смотрит, он мог разглядеть белую кость ее черепа и темное пятно спутанных волос, все еще цепляющихся за нее. Он также узнал и то, что осталось от ее платья — красно-белого теннисного, в котором она играла в ракетбол. Теперь белизна почти везде сошла. Слилась с красным. Все тело Джулии было зверски обглодано.

— Ты, подонок! — Деннис яростно закачался на стуле, пытаясь освободиться от пут. Бесполезно. Хоть качайся, хоть ругайся. Подавшись вперед, он дал выход тошноте, подкатившей к самому горлу.