Дорога мертвеца. Руками гнева

— Если эта штука закрыта, открыть ее можно только этим. — Морли сунул руку в карман пиджака, достал ключ, показал мельком и спрятал обратно. — На другом конце — ошейник для Дружища. Оба сделаны из первоклассной кожи поверх прочной стальной цепи. Уже понял, к чему я клоню, казанова? — Морли подался вперед и защелкнул ошейник на шее Денниса, отступил назад, оценивая результат. — Ну надо же, будто под тебя делали! Сел как влитой. Жаль, что он не в форме сердечка, а то, учитывая, какой сегодня день, была бы тебе валентинка от меня. Разве что из стали.

— Ты просто мразь.

— Еще какая.

Морли подошел к доберману. Дружище бросился на него, но с намордником он был относительно безвреден. И все же его вес ударил Морли по ногам, едва не опрокинув на пол. Повернувшись с улыбкой к Деннису, Морли сказал:

— Видишь, какой он сильный? А хватка какая, скорость… тебя ждет славное испытание, казанова, просто потрясающее.

Морли просунул ошейник под поводок Дружища и защелкнул его, когда пес наскочил на него, едва не сбив с ног. Но ему нужен был не Морли. Он пытался добраться до источника раздражающего запаха. До Денниса.

Деннис чувствовал себя так, словно вся жидкость в его теле вытекала из канализационных стоков под ногами.

— Ну и скажи мне, разве стоила того маленькая интрижка? Очень надеюсь, что ты так думаешь. Надеюсь, у тебя с ней был лучший трах из всех, что ты получал. Искренне надеюсь. Потому что собаки убивают медленно и жестоко, Деннис. Они любят рвать людям глотки и яйца. Так что ты последи за своими — уговор?

— Морли, ради бога, не делай этого!

Морли вытащил из кармана револьвер и подошел к Деннису.

— Сейчас я тебя развяжу, жеребец. Веди себя хорошо, иначе — подстрелю. А если подстрелю — размотаю потроха и спущу на них псину, так что шансов легко отделаться у тебя нет. По сценарию, который я тебе предлагаю, есть хотя бы спортивный шанс — ничтожно малый. — Он развязал Денниса. — А теперь вставай.

Деннис встал перед стулом. Его колени дрожали. Он смотрел на добермана, а тот смотрел на него, отчаянно дергая за поводок, который, казалось, вот-вот лопнет. Пена на морде Дружища была плотной, как крем для бритья.

Одной рукой Морли направил револьвер на Денниса, другой достал баллон с аэрозолем и снова его обрызгал. От вони у того закружилась голова.

— Последняя подсказка, — сказал Морли. — Он попрет прямо на тебя.

— Морли… — Деннис вздрогнул, но, взглянув на этого человека, понял, что лучше поберечь дыхание. Оно ему еще пригодится.

Все еще держа револьвер наготове, Морли подкрался сзади к обезумевшей псине, схватил за морду свободной рукой и быстрым рывком спустил с поводка.

Дружище будто только этого и ждал.

Деннис отступил назад, ударился ногами о стул и потерял равновесие. Лапы пса ударили его в грудь, и они оба покатились по полу.

Дружище проехал по полу дальше, и звенья натянутой по всей длине цепи забренчали прямо перед лицом Денниса. Рывок всем собачьим весом пришелся на шею — точно тяжелый удар.

В следующее мгновение цепь провисла, и Деннис понял, что Дружище приближается. Где-то неподалеку скрипнула, открываясь, дверь, вспыхнул и тут же пропал проблеск лунного света снаружи, деревянная рама ударилась о косяк — и Морли, уже по ту сторону сарая, довольно рассмеялся. Деннис остался один на один с псом. Перекатившись, он встал на колени, схватил стул и выставил его перед собой ножками наружу.

Дружище врезался в него.

Стул принял на себя большую часть удара, но с тем же успехом можно было попытаться отбить им пушечное ядро. Седалище треснуло, ножка отломилась и покатилась по полу.

Усеченный треугольник головы добермана появился над спинкой стула, метя острием морды в лицо Деннису. Тот со всех сил толкнул заслон вперед.

Дружище нырнул под него и схватил Денниса за ногу — будто со всей дури захлопнулся охотничий капкан. Боль, пронзив лодыжку, тут же расползлась по всему телу трескучей электрической сеткой.

Собачьи зубы заскрежетали по кости, и Деннис разродился придушенным звуком, который и на крик-то не тянул. Сознание на мгновение укутала чернота. Потом — рассеялась, но тут же накатила вновь. Но даже в эту черноту каким-то образом пробивалась, находила себе дорогу мысль о Джулии, растерзанной по воле ее чокнутого мужа. О Джулии, погибшей ни за что.

Именно эта мысль придала ему решимости.

Деннис изо всех сил обрушил стул на голову пса.

Дружище взвизгнул и темной молнией метнулся прочь.

Деннис пригнулся, оттянул назад раненую ногу и попытался удержать стул перед собой. Но Дружище разил точно черная пуля. Он снова поднырнул под заслон и ударил Денниса головой в ту же ногу, на этот раз — повыше. Удар отбросил его на шаг назад, но он почти рассмеялся от облегчения — зубы псины где-то в дюйм разошлись с его поджавшейся мошонкой.