Дорога мертвецов

Ему как вертолетчику приходилось бывать в разных ситуациях, и он давно отвык от восторгов. Но здесь было чему удивиться.

Калита так разволновался, что закурил сразу две сигареты.

Венгловский и Жора тут же заняли боевые позиции.

– Прекратите, здесь никого нет… – устало сказал Калита. – Дальше идти бессмысленно. В две тысячи пятом в Зону вышел странный человек. Звали его Артур Бобренок. Был он малость сумасшедшим. Не знал, что такое мобильник, а о компьютерах даже не слышал. Он рассказал историю, что будто бы они с черным сталкером нашли 'шар желаний'. Но не в Дыре, конечно, и не в нашей Зоне, а в американской, за бугром. Это сейчас понятно, что все Зоны объединены через Дыру. А тогда мы ничего не знали. В общем, черный сталкер этого мальчишку сунул на откуп 'дровосеку', а 'шар желаний' притырил. По какой-то причине 'дровосек' его не убил. Бедняга больше тридцати лет прожил не то в Зоне, не то в Дыре. Он и рассказал о городе. Город этот бескрайний, за ним лежит пустыня. За пустыней – неизвестно что, но там времени нет. Одна 'стеклянная стена'. Те, кто смогли туда дойти, вроде бы как пропали. Вернее, они очутились в другом времени и вернуться назад не смогли. Так гласит легенда. Жили здесь люди и из прошлого, и из настоящего и дрались между собой из-за воды, из-за власти, из-за женщин. Потом пришли наши. Тоже, конечно, добавили. Реку перегородили, поставили электростанцию. Солнце искусственное возвели. Оно должно выключаться в двенадцать ночи. Воды здесь нет. Зато ходят памятники и летают бульдозеры. Сам Артур Бобренок входил в состав одной экспедиции, которая искала воду и людей. Экспедиция провалилась. Надо найти ее следы и выходить из города по ним. Это единственный наш шанс.

– А как может летать бульдозер? – спросил Жора, и лицо у него стало глупым-глупым, как у первоклашки.

– Или ходить памятник? – удивился Венгловский.

– Вот как этот, – сказал Калита, показывая на гигантский след и все больше отгоняя от себя странное подозрение, что видит знакомые пейзажи. – А пока ищем следы трактора. Они при такой жаре сто лет сохраняются в неизменном виде. Воду беречь. Неизвестно, когда мы ее найдем. В дома не лезть. Это особенно касается тебя, Саша.

– Почему?

– Потому…

– Но почему?

– Можно подцепить инфекцию.

– Какая к черту инфекция в такую жару?!

– Здесь были войны. Возможно, из-за чумы или холеры.

Вдруг подул ветерок, и то, о чем всем только казалось, стало очевидным. Пахло падалью. Калита посмотрел на противоположный край площади. Там что-то шевелилось – огромное, черное, отливающее сталисто-синим цветом. Откуда? Не может быть. Так много.

– Медленно, медленно отступаем… – приказал Калита.

Но Ген с рюкзаком на спине уже бежал через площадь, вопя, как резанный:

– 'Гемус'! 'Гемус'!

Больше ни одного ученого брать с собой в Дыру не буду, зло подумал подумать Калита и выстрелил из 'мухи'.

***

– Придется зубы вставлять… – прошепелявил капитан, рассматривая рот в осколок зеркала. – Они у меня и раньше-то не были крепкими, а теперь подавно. Кстати, меня Федором зовут, а фамилия Березин, – и пожал всем руки.

Он все еще не до конца верил в свои миллионы, поэтому и говорил о зубах, как о большой потере. Вставлю такие, как у старухи, думал он. Будет даже красивее, чем натуральные. И все же, какого черта я поперся в Дыру? Любопытство увидеть 'шар желаний' перевесило все остальные доводы? Дурак, ой, какой же я дурак! Зато роман получится шикарный, радовался он. Только я еще не понял, о чем будет роман. Может быть, о Зоне и о Дыре. Потом его осенило и он посмотрел вначале на Бараско, а потом на Костю. А вот и герои!

– А Звезда Героя откуда?

– Я Афган прошел… – скромно ответил он.

– Больно ты молод для Афгана, – заметил Бараско, но не стал заострять тему.

Она и так была заострена до предела. После того, как они выбили 'лимонкой' дверь и обстреляли гранатами коридор, путь был открыт, и они побежали к выходу. Мощный патрон 'американца' давал им преимущество. Пули 'американца' с легкостью прошивали стеклянные витражи второго этажа, где пряталась охрана. Да и АК-74М почти не уступал в эффективности.

Однако защитники 'Дома мух' успели притащить с крыльца ДШК и с грохотом открыли такой ураганный огонь, что пришлось отползать быстрее тараканов – по полу, по полу. На голову сыпалась штукатурка, а в воздухе стояла такая пыль, что ничего не было видно на расстоянии вытянутой руки. Тем не менее, Бараско умудрился найти вход в подвал, и они заняли оборону. Выкуривали их по всем правилам: вначале бросали гранаты, а потом, как дураки, перли в атаку. Троих они скосили. Когда гранаты кончились, появились тряпки, смоченные в бензине и в соляре. Но подвал строили на совесть. Он был обширным и глубоким, с хорошей вентиляцией. Держаться в нем можно было хоть неделю, если бы только было побольше патронов. В конце они уже считали каждый из них и тратили с умом. А потом, когда не осталось ни одного, собрались в самом дальнем закутке вокруг единственной гранаты и стали ждать, что будет дальше.