Дорога мертвецов

С минуту его не было. Вездеход погружался рывками. Вот пропала передняя ось с колесами, вслед за ней – вторая ось. Вездеход РПН встал на попа. Внутри него что-то загремело, и он скользнул в черную, маслянистую пасть 'аттракта'. Лобовое стекло лопнуло так, словно взорвалась гранат. У всех невольно вырвался крик ужаса. Однако веселый и пьяный Гайдабуров с двумя бутылками в руках появился в задней двери.

Березин крикнул:

– Бросай мне!

Внезапно по самые колеса просела и задняя часть, и момент был очень удобный – кузов почти накрыл 'аттракт', но еще не загорелся. Гайдабуров, не собираясь никому доверить лекарство, сиганул так, что перепрыгнул через черную пасть 'аттракта' и кубарем покатился по дороге. Как он при этом умудрился не разбить бутылки со спиртом, так и осталось тайной. Но оказалось, что за пазухой у него еще две бутылки, а в карманах брюк еще две. Но этого было ничтожно мало для полного выздоровления.

– Вот и наступил полный писец! – выругался Гайдабуров и тут же хлебнул на всякий случай спирта.

Антенна вездехода РПН долго не хотела погружаться в пасть 'аттракта'. Но и она поддалась. Вспыхнула сразу со всех сторон и пропала. Через пару минут 'аттракт' затянулся коркой, похожей на асфальтовую поверхность, а еще через пару минут ничто не говорило, что на дороге лежит самая смертельная ловушка Зоны – в отличие от 'ведьминого студня', который горел язычками голубоватого пламени, демаскируя себя.

Костя пришел в себя, когда все уже закончилось. Бараско дал хлебнуть ему спирта и перевязал голову. Березин занимался тем, что бросал в 'аттракт' камни, приговаривая:

– Вот тебе, падла! Вот тебе, падла! Столько продуктов сожрала!

– Смотрите, смотрите! – вдруг закричал Гайдабуров.

Дорога спускалась в долину, слева голубело озеро, а между ним и правым склоном долину перегораживало горизонт что-то черное.

Березин долго разглядывал в бинокль.

– Не соображу… – с удивлением пробормотал он, – какая-то стена черного цвета.

Бараско все сразу понял.

– Дай бинокль. Слава богу, – обрадовался он, – дошли!

– Куда? – спросил Гайдабуров.

– До 'шара желаний'!

– А я думал, что это все абстрактное понятие.

– Какое абстрактное! – радовался Бараско. – Это Сердце Дыры. Там находится 'шар желаний'. Вы с Костей вылечитесь, я свою Мартышку вылечу. Федор напишет замечательный роман и прославится.

– Какой, на фиг, роман, – заметил между тем Федор Березин. – Насколько я слышал у 'шара' всего три желания.

– Ну я же и говорю, – согласился, не слушая его, Бараско и вдруг до него дошло: – Да, действительно три… Хм… Так во всех сказках говорится.

– Ну вот видишь, – сказал Костя. – Я не пойду. Бесплатный сыр бывает только в мышеловке. Не верю я в 'шары желаний'.

– Что значит, не верю?! – удивился Бараско. – Тебе как раз больше всех нужно!

– Я не пойду! – заявил Березин. – Роман я и так напишу. Ну не стану всемирно знаменитым. Ну и что? Подумаешь! Таких писателей пруд пруди. На свой кусок хлеба с маслом я заработаю.

– Нет, так не пойдет! – закричал всегда спокойный Бараско. – Надо что-то придумать. Например, одно желание на двоих. Закажем одно желание на тридцать три миллиона рублей и поделим поровну. Никто не хочет стать миллионером? Ах, да, никто… – стушевался он. – Черт! Почему так всегда сложно?!

– Я лишний, – смело заявил Березин. – Я ухожу домой!

– Стойте! – закричал Гайдабуров. – Мы делим шкуру неубитого медведя. Кто вам вообще сказал, что там есть 'шар'? Даже если он есть, вдруг нас опередили? Желающих целая Зона!

– Едрить твою налево! – воскликнул изумленный Бараско. – Точно! Надо вначале пойти посмотреть, а на месте решим.

– Кинем жребий, – придумал Березин.

– Естественно! – согласился Бараско.

– Так чего мы тогда стоим? – спросил Костя. – Разбираем вещички, и вперед.

Ему досталось тащить любимый автомат АК-74М с магазинами и гранатами. Рука у него так разболелась, что он даже не дал ее перебинтовать.

На подходе к стене стали попадаться приметы боя: гильзы, обгорелая трава и деревья, использованные трубы от 'мух' и даже от 'корнета' – оружия более чем серьезного. Первый труп они увидели, как только дорога вильнула вниз к озеру. Он лежал головой в сторону стены. Вернее, голова у человека отсутствовала, а все вокруг было залито кровью. Человек попал в засаду, с него сняли разгрузку и забрали автомат. С других убитых уже ничего не забирали, из чего Бараско сделал вывод о том, что бой принял ожесточенный характер. А потом они вообще увидели то, что предпочти бы не видеть: мертвого спецназовца, и тоже без головы, упакованного по всем правилам, даже с автоматом 'вал', который никто не подобрал.

– Это значит, – сказал Бараско, – что спецслужбы пронюхало о 'шаре желаний' и нам мало что светит.

– А автомат-то дрянцо, поэтому и не взяли, – со знанием дела заметил Березин, пригибаясь.

– Почему? – спросил Костя.

– Предназначен для специальных операций. Для реального боя не годится. Патроны для него дефицитные, затвор лязгает, как грузовик на колдобинах, и дальность стрельбы маленькая, хотя пуля тяжелая и убоистая.

Тогда Костя сказал фразу, на которую никто не обратил внимания: