Дорога мертвецов

Стол ломился от еды. Здесь было все: и соленые, и свежине огурцы, и картошка с мясом, посыпанная укропом, и самогон в бутылке, заткнутой кукурузным початком, и пахучий домашний хлеб, нарезанный по-крестьянски большими ломтями, а еще квашеные помидорчики, капуста, сметана в чашках и отварная курятина.

Калита тоже опустил оружие. У обоих потекли слюнки.

– Пожалуйте, гости дорогие! – дверь в глубине комнаты распахнулась, на пороге стояла Молодуха, из-за ее плеча виновато выглядывал Жора.

– Картина Репина 'Не ждали', – прокомментировал Калита. – Это что ж, все для нас? – спросил он, и его почему-то не насторожило это обстоятельство, словно все было в порядке вещей.

– А для кого? – удивилась Молодуха.

Была она высокой, статной. С яркими губами и огромными глазищами. Господи, подумал Калита, усаживаясь на почетное место во главе стола, где же вас делают такими?

Молодуха села от него по правую руку и первым делом налила каждому по большой чарке. Только они за них взялись, как Жора закричал:

– А Андрюха? Вот же его место!

– Точно! – согласился Калита, не в силах оторвать глаз от прекрасной Молодухи. – Как это я запамятовал?! Дубасов, Дубасов, – произнес он в микрофон. – Слышишь меня? Снимай пост и дуй сюда. Мы тебя ждем.

Дубасов, как дух, возник через секунду, занят свое место, бросив рюкзак и оружие в углу, и они выпили. Крякнули и принялись за еду. Через минуту, когда утолил первый голод, Калита спросил:

– Хорошие у вас места, тихие, богом забытые. Рядом никого нет?

– Так кто же здесь будет, кроме нас? – удивилась Молодуха.

– А-а-а… Ну да, ну да, – согласился Калита.

Выпили еще по одной. И тут же, не закусывая, по третьей, и Жора стал говорить громче обычного, а Дубасов стал искать мясные кусочки пожирнее. Чачич же налегал на квашеные помидоры и капусту.

– Что же я сижу?! – встрепенулась Молодуха. – У меня же еще мясные щи есть!

– Давай щи! – развязано воскликнул Жора, и Калита незаметно погрозил ему пальцем.

Молодуха подхватилась, косой мотнула, каблучком притопнула. Калита загорелся:

– А где твой муж? – начал он издали.

– Да какие нынче мужья? – в свою очередь спросила она скромно, возясь у русской печки. – Скажете тоже!

– Без мужа, чай, тяжело? – гнул свое Калита.

– Может, и тяжело, только кто признается? – натужно ответила Молодуха и поставила на середину стола горшок со щами и открыла крышку.

По горнице распространился душистый, кисловатый запах щей, сваренных на мясе.

– Ну-у… Вы, например?

– Я?! – безмерно удивилась молодуха. – Я уже замужем была… три раза, – добавила она разливая по тарелкам щи.

Выпили еще по две и принялись хлебать наваристые щи, не забывая о черном хлебе и зеленом луке, который макали в соль.

– И что? Так вот никого и не полюбила? – спросил Калита покровительственно.

– Нет, почему? Я всех своих мужей любила…

– А меня полюбишь? – набрался храбрости Калита.

– Тебя? – словно удивилась она. – Так ты ж мне не муж!

– Ну и что? – окончательно расхрабрился Калита. – Дело поправимое.

– Ох ли, Андрей Павлович?

– О-па?! – безмерно удивился Калита, и голос его осел. – А откуда ты мое имя-отчество знаешь?

– Так оно у вас на внутренней стороне шлема написано. Должно быть, по армейской привычке написали, Андрей Павлович? – ответила она лукаво.

– Точно… – вовремя среагировал Калита и перевернул шлем. – Это я так, проверяю.

– А ничего проверять не надо, – гордо сказала молодуха и вскинула голову так, что свою Калита тут же потерял.

– Ну тогда выпьем?!

– Выпьем!

Выпили не одну, а две. Жоре захорошело. Он вообще, плохо переносил алкоголь. Он начал что-то было напевать, но его никто не поддержал, потому что у него всегда было плохо со слухом.

– Я, Зинаида Ивановна, извиняюсь, готов жениться хоть сейчас. Да как бы грехи не пускают.

– Знаю я ваши грехи. Женат, поди, на Большой земле-то?

– Не буду врать, – сознался Калита. – Женат, Зинаида Ивановна, женат. Так это ж разве жена? Вот вы!..

– А что?

– Лебедушка…

Зинаида Ивановна зарделась:

– Тоже скажете…

– Нет, я человек прямой, что вижу, то и говорю. Красота у вас неземная.

– Что есть, то есть, – подтвердила Зинаида Ивановна.

– Я извиняюсь, – спросил Калита. – А какого вы роду-племени будете?

– Ну вот… – тяжело вздохнула Зинаида Ивановна, – все испортил.

– А чего испортил-то? – чуть испугался Калита.

– А то испортил, что не девица я!

– А кто?! – выдохнул Калита, и его едва не перекосило.

– А вот как явлюсь в своем естестве, то и укакаешься.

– Это не надо, – пошел на попятную Калита. – Я извиняюсь дико. Ошибся малость. С кем не бывает. Вы, хозяюшка, нас простите. Мы люди военные, прямые. Манерам там разным не обучены. У нас как бы задача другая. Но откровенно скажу – люди мы порядочные и честные.

– Да уж вижу, вижу… – успокоила его молодуха. – Нечего расшаркиваться. Я же вас проводить пришла, тоже от всей неземной души.

– Спасибо, – насторожился Калита. – Я извиняюсь, а куда?

– Как куда? Вы же идете к этому самому 'шару желаний'.

– Да, – важно кивнул Калита. – Идем.

– Ну вот завтра и найдете.

– Ой, спасибо, хозяюшка… Ой, как уважили… – лепетал Калита.

– Только вас четверо, а у 'шара' можно просить только три желания.