Дорога мертвых

Их игольники ответили, свистнула рядом игла, и, одновременно со вспышкой отчаяния Мириам увидела, как гаснут цвета Суонк, так и не успевшей поднять оружие. Как она опрокидывается, отброшенная несколькими попаданиями, точно кокон из одеял с серебристой кисточкой сверху.

– Эту живой! – Хриплый крик слева и чуть позади, заставил ее повернуться, ища цель. Невидимая линия прицела скользнула сверху вниз, и почти успела лечь на маленького человека в легком бронежилете, сером от пыли, метнувшегося к ней зигзагом. Невысокий рейдер врезался ей плечом в живот, и они рухнули на землю. Холодный песок скользнул по спине, словно частая терка, проникая под майку, перед глазами вспыхнуло – рейдер ударил ее по голове локтем, и рванул игольник на себя, так быстро, что она не успела снова ухватиться за рукоять. Рывок заставил его потерять равновесие, откинувшись назад – и дал ей время подтянуть колено, и толкнуть его ногой в грудь. Потом извернуться, зарывшись плечом и головой в холодный песок, и кинуться бежать.

Впереди шевельнулась, пойдя чуть заметной волной, половинка циркового купола. В недрах трейлеров, остающихся справа, зажигались огни, полные недоумения и тревоги. Перед глазами внезапно встала другая картина: грузовики, застывшие посреди пустыни, с дымящими моторами, и тела, разбросанные под полуденным солнцем.

– Прячьтесь! – Закричала Мириам, сбивая дыхание. – Внутрь, Йоко, внутрь!

Ответом стала еще одна вспышка страха. Солнечный луч, пробившийся через дыру в полотне, ослепил ее на секунду. Оставив только черные вспышки перед глазами, и пятна цвета, неумолимо приближающиеся, охватывающие ее дугой – ярость, голод, усталость, веселье.

– «Би!» – В этот раз она кричала безмолвно, вкладывая в короткий радиосигнал картину происходящего – шестнадцать рейдеров, татуировки не видны, с оружием.

Ответ Би долетел через мгновение, короткий, включающий в себя скорость и координаты – тридцать километров к западу по хайвею. И яркую эмоциональную вспышку, заставившую Мириам увидеть, как та наклоняется над штурвалом, стараясь этим движением прибавить скорости кару, гримасу на ее лице, зубы, сжатые до скрипа….

– «Продержись!»

Она успела добежать до купола, нырнув под бьющийся на ветру красно-желтый лоскут – но дальше был только песок, иссеченный тенью и пробивающимися солнечными лучами. Никакого укрытия.

И ее сбили с ног.

Все тот же, невысокий человек – обойдя слева, он подкатился ей под ноги, очень ловко, так, что она буквально споткнулась о него. Кувыркнувшись, она попыталась встать, но следующий рейдер налетел на нее, упав сверху. Толчок сбил дыхание, и, уже падая, она видела, как встает маленький человек, узнавала его глаза, непроницаемо-черные, смотревшие на нее когда-то через прицел игольника. Второй рейдер упал с ней рядом, прижимая ее плечо. Ее ударили по лицу, не сильно. Хотелось вскрикнуть, но вместо этого она только сильнее сжала зубы.

– Не покалечьте. – Произнес его голос, тихий, невыразительный. – Нужно довезти живой.

– Так а поиграть? – Спросил другой голос, намного ниже. – Какой день без баб?

– Играйте, только быстро. Ее везти два дня, еще надоест…

Ее снова ударили по лицу, ближе к виску, так что перед глазами полыхнуло. Хрустнула разрываемая майка, шершавая ладонь скользнула по ребрам и грубо сжала грудь. Было совсем не страшно, и почти не больно, даже когда холодное лезвие дотронулось до ноги, распарывая брюки. Только почему-то в голове вертелось воспоминание о Суонк, о том, как она упала, даже не успев досмотреть свой последний сон. Как угасли ее цвета… Нет, продолжали угасать, пробиваясь через полыхающие огни вокруг, через похоть, вожделение, злобу, и огонь самой Мириам, который она увидела только сейчас.

Стремительно разгорающийся огонь без названия, ищущий себе цель, и пробивающийся наружу…

Она закричала и выгнула спину, так что сидящего на ней рейдера бросило вперед, лицом вниз. В его дыхании дикий табак смешался с запахом гнили, борода пощекотала ей подбородок, и ее крик превратился в клекот, когда она вцепилась зубами ему в нос. Тот, кто держал ее правую руку, вскрикнул. Ее снова ударили по голове, сверху, вскользь, но захват ослаб. Она сжала пальцы в кулак, и оттолкнулась, переваливая вопящего рейдера влево, на его товарища. Хрустнули на зубах тонкие кости, бородач вопил, но она не слышала его крика, потому что через нее струился цвет – как когда-то в Хоксе. Но сейчас этот цвет был ее собственным, всегда жившим в ней, и он двигал ей, заставляя…