Дорога мертвых

– И ты оставил ее? – Прошептала Мириам. Цирковой лагерь снова возник вокруг нее, внезапно, продолжая прерванные движение и суету. Один борец упал на другого, две цепочки в руках высокого жонглера со свистом рассекли воздух, а Мари, склонившись к лежащей у костра Моне, буквально захлебнулась слезами, с виду, вполне настоящими.

– Да. – Краешек рта Арго, под металлической заплатой на скуле, дернулся. – Там, под камнем. Не откопает ни один зверь. А я найду, если захочу прийти к ней.

– Вы так легко убежали?

– Кому мы были нужны? – Огромные кулаки сжались, хрустнули костяшки. – Оттуда некуда было бежать. Вокруг пустыня, и рядом Фаэтон, с неприступной стеной и пушками на башнях. Я был последним кретином. А она поверила мне, и пошла за мной. Понимаешь? Это я убил ее, я, а сам остался жив.

– Ты поступил как…

– Как мужик? Да! И вот раз – и ее не стало! Правильный поступок, да? – Он с трудом перевел дыхание. – Так надо поступать с женщиной, которую хочешь сделать своей?!

Мириам ошарашенно замолчала.

– Мне хватило мышц, но не хватило мозгов. Будь Руби добрей, он бы оставил меня там, на хайвее.

– Руби спас тебя?

– Да, подобрал, когда я добрался до бетона, и упал мордой вниз, собираясь умирать. Откормил, научил паре трюков. Только у меня не особо получалось бороться в шутку, вот как они. Так что я заработал пару кредитов, и ушел от него в Детройте, через год – проситься в гладиаторы. А дальше все еще проще было. Только вот ей уже без разницы.

– Но ты не виноват.

– Оставь. Ты все сама видела. Нужно было подумать, выждать, купить ее, или украсть, но позже, а я…

Гладиатор замолчал. Мириам прикрыла глаза, вспоминая увиденное, затем снова заговорила:

– Неправда!

– Что?

– Она ведь тоже так решила. Если бы она не хотела с тобой идти – то закричала бы, или просто не пошла. Ты думал только о себе – но ведь и она приняла решение.

– Я отвечал за нее.

– Она доверяла тебе, это не то же самое. – Мириам встряхнула головой. – Женщина – не лошадь, чтобы надеть на нее уздечку, и вести за собой.

– Это ничего не меняет.

– Меняет, но не для тебя. Для нее. Говорю же, ты не думаешь о других. Она шла за тобой, вкладывая в это все свои силы, потому что решила быть с тобой. Она отдала тебе все, что у нее было, а ты… ты бы никогда не ушел оттуда, если бы не она.

Арго смотрел прямо перед собой. Мириам чувствовала, как ее слова растворяются в его цветах, словно капли вина, падающие в воду.

– Выходит, что ты стал свободным, потому что она этого захотела.

Сквозь бурю цветов она с трудом разглядела кривую улыбку гладиатора:

– Сейчас ты хоть не кричишь на меня.

– Я же извинилась!

– Да, ты права. – Он качнул головой, разминая шею, так что хрустнули позвонки. – Если я что-то сделал – то это еще кому-то может быть важно. Так ведь?

– Конечно! Ну, или сказал.

– Сказал?

– Ну да. Вот к примеру девушки любят, когда о них не только думают, но и говорят им об этом. – Мириам смутилась. – Даже если слова не очень удачно подобраны.

Вместо ответа Арго встал и потянулся – на этот раз, захрустел, казалось, каждый сустав. Мириам растеряно смотрела на него снизу вверх.

– Верно. – Рука гладиатора двинулась, а затем вернулась, сжавшись, словно он хотел дотронуться до ее волос, но в последний момент сдержался. – Правы девчонки. Слова серьезней любого дела бывают. Твои, к примеру.

– Мои? Ты уходишь? А ужин…

– Не хочу, воротит. Мне собраться надо, и подготовиться. Хорошо подготовиться.

Он отвернулся, уходя. Мириам оставалось только смотреть ему вслед, следить за его удаляющимися цветами – хорошо знакомым грозным движением, сполохами над мерцающим яростью водоворотом.

Точно, как на смотровой площадке в Хоксе, давным-давно.

– И куда это он? – Незаметно подобравшись, Суонк жарко дохнула ей в ухо. – Я и ему супу набрала…

– Не знаю.

– А о чем это вы тут терли? Он к тебе приставал?

– Не знаю. – Снова растеряно повторила Мириам. – Но, кажется, мы говорили совсем не о том, о чем я думала.

– Значит, слабенько думала. Жрать идешь?

– Да, конечно.

Жестяная тарелка обожгла пальцы. Мириам, усевшись и скрестив ноги, поставила ее перед собой, на песок. Суонк, примостившись рядом, шумно дула на ложку, и при этом косилась на Мари, расхаживающую вдоль костра, точно заводная фигурка. Впрочем, на нее сейчас смотрели все – Джейд, мешающая суп в котелке, Йоко, и двое акробатов, устроившихся рядом, и, в особенности, Руби, чьи цвета каким-то невозможным образом сочетали восторг и испуг. Все, кроме разве что Вероники, выскребающей тарелку настолько усердно, словно от этого зависела ее жизнь.

– Ну, что? – Нетерпеливо спросила Мари, остановившись. Мона, воспользовавшись паузой, робко протянула ей тарелку, которую та проигнорировала.

– Хорошая история. – Выдавил Руби, пряча глаза. – Две купеческих семьи. За нее нас не выгонят из города. И ты очень хорошо… показываешь.

– Играю. – Поправила его Мари. – Меня этому учили. И ее тоже. История получилась понятной?

– Я все понял…

– А я нет. – Неожиданно сказала Суонк, и облизала пальцы, которыми держала ложку. – То есть не поняла, кто мог поженить двух девок, пусть даже и в тайне от всех…