Дорога на Элинор

Он до последних своих дней был уверен в том, что его жена — самая энергичная, самая раскрепощенная, самая разумная женщина в мире. Он чувствовал, конечно, что когда-то я была иной, но ни разу не дал мне понять, что он это чувствует. Я оценила его отношение ко мне много позже, когда в один прекрасный… нет, скорее, в один несчастный день взяла в руки книгу со знакомым названием «Вторжение в Элинор» и совершенно мне не знакомым именем автора на обложке.

Когда мы поженились… Кстати, это я сделала Эдику предложение, все житейские инициативы в нашей жизни исходили от меня, и это было нормально для нас обоих. «Давай будем считать себя женой и мужем», — сказала я. «Ты хочешь, чтобы мы расписались?» — спросил он. «Нет, — сказала я. — Достаточно того, что мы с тобой запишем это в своей памяти». «Записано», — сказал Эдик, и мы стали женой и мужем. Так вот, когда мы наконец поженились, я сказала: «Жить будем отдельно. Недалеко друг от друга, чтобы за три-четыре минуты можно было пешком дойти от одной квартиры до другой, но все-таки в разных домах». Он поднял на меня удивленный взгляд, но по части понимания внутренней логики фразы Эдику не было равных — разумеется, ему был ясен ход моих мыслей. Удивление в его взгляде сменилось согласием, он кивнул и коротко ответил: «Да». Он никогда не говорил слов больше, чем это было необходимо.

Эдик был великим ученым. Это истина, и не нужно с ней спорить даже взглядом. Я знаю, что он был великим, так же точно, как физик знает, что все тела притягиваются друг к другу, а сила тока в проводнике зависит от сопротивления. Эдик занимался наукой, в которой я ничего не понимала. Я не понимала частностей, но знала главное — Эдик мне рассказывал, а я слушала, как слушает тихое озеро, к которому приходит отшельник, чтобы бросить в темную воду камешки своих мыслей. Я даже могу при случае повторить многое из того, что рассказывал мне Эдик, только не нужно требовать от меня объяснений, если какая-нибудь фраза покажется вам лишенной смысла.

Эдик занимался природой времени, написал на эту тему десяток научных статей, вы их можете найти, если хотите — они опубликованы в Трудах института, а одна даже в «Вестнике Академии Наук». Это была его официальная тема, на самом деле Эдика интересовало не столько время само по себе, сколько иные уровни мироздания, более глубокие, чем наш, более сложно устроенные. Он много мне об этом рассказывал, я слушала и почти ничего не понимала, но было так захватывающе интересно… Неважно. Работа мужа вряд ли связана с литературой. И с его смертью.

Из своего романа Эдик никогда не читал мне ничего, не показывал написанного и не обсуждал. Как одна из комнат в замке Синей бороды, это была запретная для меня часть его жизни.

Ваш удивленный взгляд спрашивает: как же я, в таком случае, узнала страну моего мужа в опубликованном вами романе?

Все просто. Вы прекрасно знаете, как отнеслась к приказу мужа одна из жен — последняя — Синей Бороды. Для нее не было притягательнее объекта, чем запертая дверь запретной комнаты.

Конечно, мой муж не был Синей Бородой, и кроме меня, в его жизни не было ни одной женщины — это я знаю точно, несмотря на странные, по мнению разумной части общества, наши супружеские отношения. Иногда я оставалась у него ночевать, а в другие ночи он мог водить к себе кого угодно, и я не стала бы учинять ни дознаний, ни разборок. Это было не нужно, я всегда знала, чем он занят в каждый момент времени. А он знал, чем занималась я. Называйте это телепатией, интуицией, сродством характеров — как угодно, но это была истинная правда, мы даже устраивали эксперименты: проводили друг без друга несколько дней, и каждый из нас вел дневник — не за себя, а за другого. Я знала, когда Эдик вставал — обычно он просыпался в шесть, но бывало, если не нужно было присутствовать в институте, валялся в постели до восьми или девяти и думал над чем-нибудь. Я знала, когда он садился за стол, когда ехал на работу, с кем из коллег разговаривал — не знала о чем, но это для меня не имело никакого значения.

Мы никогда не обманывали друг друга, и я понимала, что в ту секунду, когда я открою запретную дверь и войду в потайную комнату, Эдик об этом узнает. Почувствует, поймет.

Я и не пыталась.