Дорога Смерти

— Давно, — проворчал Ныряльщик, неприязненно косясь на Эниоха. Где же остальные теневики? Не может же быть, что такая важная птица явилась без охраны. Звон оружия, донесшийся до слуха Зезвы заставил его улыбнуться. Как же, вон они, голубчики. Два арбалетчика на крыше, в смородине еще трое, морды у всех невеселые. Еще бы, из города прямо в пекло. Тут тебе не пыточная, можно получить стрелу в брюхо… А это кто?

Из-за спины Эниоха выглядывал человек, которого Зезва сразу и не заметил. Длинные, словно извивающиеся руки, стриженные кружком волосы и спокойный, дружелюбный взгляд небесно-голубых глаз. Тело незнакомца вдруг выгнулось, словно сделанное из ртути, и пораженный Зезва увидел, как бегают по поясу пальцы спутника Эниоха, словно морская рябь бежит по черной волне. Кто же это такой, курвин корень? Одежда как у теневика, но…

— Достойные рыцари только что из Старого Города? — голос Самария Огрызка прервал размышления Зезвы. Командующий экспедиционным корпусом пристально смотрел на мзумца — Молва о ваших подвигах бежит впереди.

— Да уж, подвиги, достойный джуджа, — ответил Зезва, косясь то на Эниоха, то на голубоглазого, — еле жопы унесли.

Самарий ухмыльнулся. Ваадж покачал головой. Что касается Мурмана, то достойный тевад недовольно заворчал:

— Хватит хрень нести. И так в дерьме сидим по самые уши. Ваадж, говори.

— Спасибо, наместник. Прежде чем достойные Зезва и Каспер поведают про свои приключения, позвольте доложить про сложившуюся обстановку, — Ваадж мрачно подергал свою бородку. — Противник уже полностью контролирует Шрам. Кавалерия душевников сосредотачивается в Тихом Лесу, на севере Келасской Стены. Там же замечены крупные силы пехоты, возможно и Душевный Отряд. Южнее мятежники штурмуют наружные стены, но, как и следовало ожидать, они завязли и несут потери. По-прежнему непонятно, на что они рассчитывали, идя в лобовую атаку — Цумские укрепления неприступны, наши стрелки с легкостью отбивают атаки…

— Но при этом козодрючеры окончательно захватили Шрам, — проворчал Мурман.

— К сожалению…

— Какое еще нахер сожаление, придворный чародей? Шрам господствует над городом! Правда, там обрывы и глубокие овраги, и враг пешком к городу не прорвется, разве что научится летать, но они понаставили катапульты и уже ведут обстрел! Вчера пристрелялись и лупят камнями!

— Ночью наш отряд пытался подкрасться к ним, — сказал Самарий. — Безуспешно. Потеряли четверых.

Наступила тишина. Все смотрели на Вааджа, который, казалось и забыл, что нужно что-то там говорить. Взгляд чародея блуждал по зеленеющей траве под ногами.

Зезва жевал свою собственную травинку. Расправил плечи, глубоко вздохну, щурясь от солнца. Весна уже, настоящая весна… Рядом переминался с ноги на ногу Каспер. Ныряльщик вдруг почувствовал, что на него кто-то смотрит. Вздрогнув, он поднял глаза. Курвин корень, Марра!

Джуджия криво усмехнулась, кивая. Немного помедлив, Зезва кивнул в ответ. Откуда она взялась? Стоит рядом с Огрызком. Получается… Курвова могила! Марра улыбнулась еще шире.

— Зезва.

— Ваше тевадство и про меня вспомнили?

— Заткнись. Давай, рассказывай, едрит твою мать. Не видишь, что ли, улетел наш Ваадж в далекие астралы.

Змееподобный человек рядом с Эниохом широко улыбнулся. Съежился под взглядом Зезвы и спрятался за спиной теневика, словно за черной занавеской.

— Зезва, твою душу мотал, говори!

— Велели же заткнуться.

— Молчать! Тьфу, твою мать… Рассказывай, ну! Аристофан, еще раз подступишь ко мне с этим вонючим платком, я его тебе в задницу засуну, понял?!

Зезва подавил улыбку, потому что Мурман весь трясся от ярости. Начал рассказ. Его почти не перебивали. Лишь под конец словно очнувшийся от сна Ваадж спросил:

— Почему виртх и мертвецы бежали?

— Не знаю, — признался Зезва. — Как-то не задумывался над этим… Каспер, не молчи.

— Да, — подхватил юноша, — мы уже ничего не соображали от усталости. Но было такое чувство, словно они испугались чего-то…

— Испугались?

Скрипучий голос Эниоха неприятно ударил по ушам. Змееподобный выглянул з-за спины теневика и тут же юркнул назад.

— Достойный Ваадж?

— Достойный Эниох.

— Твоя работа, не так ли?

Ваадж улыбнулся. Пальцы чародея теребили края нелепой широкополой шляпы, с которой он не расставался.

— Достойному Эниоху должно быть известно, что старое кладбище, где столь чудесным образом спаслись Зезва и Каспер, находится в пределах Старого города. То есть туда наше воздействие на восставших мертвых не распространяется.

— Воздействие, вот как? — глазки Эниоха буравили невозмутимого внешне мага. — И такая волшебная, невероятная сила, способная остановить целую орду ходячих трупов… Столь неожиданно проявилась у тебя, о достойный чародей? Или, быть может, ты и твои друзья откроют тайну по тем чудесным методам, благодаря которым удалось остановить мертвецов в пределах Старого города? Быть может, наш чародей поведает всем, каким образом он вдруг обрел столь сокрушительные возможности? А может… может кто-то оказал ему некую помощь? Кто-то, куда могущественнее, нежели достойный маг? Воздействие, не так ли?