Дорога смертников

— Вколи болеутоляющее, — посоветовал я и встал. Моя раненая рука шевелилась, хотя засыхающая паста и сковывала движения.

Я подошел к Утмару, присел и осмотрел его. Ничего не изменилось — лицо такое же бледное, только кровавое пятно на груди стало чуть больше. Я аккуратно разрезал сковывающий его белый кокон и осмотрел рану. Это был неглубокий рваный укус, который совершенно не выглядел опасным.

— Что с ним? — спросил Ролдан, встав рядом и аккуратно поставив энергоблок на пол.

— Похоже, паук парализовал его. Хотел, наверное, оставить на закуску.

— Тогда он не жилец, — констатировал напарник. — Придется оставить его тут. И как можно скорее убраться подальше.

— Сначала нужно кое-что попробовать, — сказал я, достал адреналиновый активатор, откупорил ингалятор и поднес к носу Утмара.

Сначала ничего не изменилось, но как только он вдохнул вещество, его глаза резко раскрылись, все тело задрожало, как от сильного электрического разряда. Утмар резко вскочил и стал ошарашено осматриваться. Бледность вмиг стерлась с его лица, уступив место нормальному оттенку.

— Что… что случилось? — спросил он, с недоумением глядя на меня. Зрачки его расширились, дыхание стало быстрым и поверхностным.

— Пока ты спокойно спал, завернутый в паутину, как в гребаную простыню, мы тут все чуть концы не отдали, — ответил Ролдан. — Вот скажи: какого черта ты поперся в этот подвал один?

— Я увидел энергоблоки. Сразу две штуки. Подумал, что это большая удача.

— Тут кромешная тьма. У тебя улучшено зрение? — поинтересовался я.

Утмар кивнул. Посмотрел на труп паука, потом опять на меня.

— Он парализовал меня. А ты… нейтрализовал яд?

Я промолчал. Поднял шлем, очистил от засохшей паутины забрало и надел. Поднялся на ноги и произнес:

— Ладно, забираем второй элемент и сваливаем.

Перед уходом мы проверили коробку. Но ожидания оправданы не были — ни оружия, ни брони в ней не оказалось, зато лежало несколько упаковок с разными лекарствами. Поровну разделили находку, из которой мне досталось две ампулы антирадина, три регенератора, ускоряющего в несколько раз восстановительные процессы организма, и три дозы болеутоляющего. В целом — достаточно неплохо, ведь медикаменты никогда не бывают лишними.

Совместными усилиями вытащили энергоблоки к выходу и погрузили в тележку.

— Еще один найдем, и будет точно по одному на каждого, — заметил Нойс. — Но боюсь, тележка не выдержит такого веса. И так уже скрипит и дребезжит.

— Слушайте, мужики, давайте отдохнем и поговорим, — внезапно предложил Ролдан, почти все время молчавший до этого.

— Пока будем молчать, другие участники найдут элементы питания, — произнес Нойс и поморщился, потерев плечо. — Хотя от привала я бы, конечно, не отказался.

— Все равно без всего набора запустить двигатель не получится, — сказал Утмар. Выглядел он намного лучше. Зрачки снова приняли нормальный вид, лицо утратило мертвенную бледность. Да и рану на груди он обработал.

— Можем перекусить, — добавил я. — Сил на бой с мутировавшим пауком я потратил немало. Надо бы хоть немного восстановиться.

Совместным решением было принято остановиться на пятнадцатиминутный привал. Я съел единственную галету и один энергетический батончик. И насколько же велико оказалось мое удивление, когда, заглянув в нейроинтерфейс, я заметил, как состояние здоровья с 71 % поднялось до 82 %. Да и ощущать я себя стал намного бодрее.

В течение последующих часов нас ждала рутина. Более-менее серьезных противников мы больше не встретили. В основном встречались выводки кайтунов, которых мы легко распугивали шумовыми гранатами. Пару раз, правда, натыкались на гнезда крупных тараканов, самый мелкий из которых был размером с ладонь. Мутировавшие насекомые оказались совершенно неагрессивными и быстро разбегались, лишь завидев нас.

В общей сложности мы вскрыли еще шесть домов, но ничего, кроме грызунов и насекомых, в них не нашли. Всю дорогу Ролдан и Утмар в основном молчали, говорил по большей части Нойс.

— Нет, сука, я больше не могу так! — внезапно воскликнул Ролдан и остановился. Он как раз толкал тележку с энергоблоками.

— Не ной, старичок, сейчас твоя очередь катить элементы питания, — подбодрил его Нойс.

— Я не об этом. Я не могу больше молчать.

— Да я давно заметил, что ты стал слишком молчаливым. Удивительно, да, Шой?

Я кивнул. Усталость давила на ноги и спину, да еще рука разболелась, и вести бессмысленные беседы совершенно не было желания. К тому же нас почему-то покинула удача, что тоже весьма удручало.

— Нет, я не хочу, чтобы между нами остались нерешенные вопросы.

— Ты про что, Ролдан? — спросил я.

— Вы, наверное, заметили, что там, в подвале с пауком, я струхнул. Этому есть…

— Да мы уже поняли, что ты боишься пауков, — перебил его Нойс. — А еще не любишь засыпать в полной темноте и плюешь через плечо три раза, когда…

— Не смейся надо мной, салага! — строго сказал Ролдан. — И я не договорил.

— Все поняли, что у тебя арахнофобия, — сказал я. — И думаю, что на этом можно закончить. Никто из нас не без изъяна.

— Спасибо, Шой, — кивнул Ролдан. — А теперь идем дальше.