Дорога уходит в даль… В рассветный час. Весна

Вот в этот самый момент, когда я навостриваю уши, – сейчас Александр Степанович начнет рассказывать! – в комнату входят новые люди. Это студент Матвей Фейгель, брат моей подруги Мани, и старая Вера Матвеевна, которую все в городе называют «слепой учительницей» (она слепая на оба глаза).

– Вот, – обращается Александр Степанович к вновь пришедшим, – Яков Ефимович просит меня рассказать о загранице, о деле Дрейфуса…

– Ну, значит, мы пришли в самый раз! – говорит Вера Матвеевна.

– Чу́дно-чу́дно-чу́дно! – хлопает в ладоши Матвей.

Он вообще необыкновенно радостный юноша, и «чу́дно-чу́дно-чу́дно» чуть ли не любимое у него слово.

Тут разговор начинается, собственно, о том, что Александр Степанович не просто расскажет, но сделает подробный доклад «о загранице». И не только нам, маленькой кучке его ближайших друзей, но и более широкому кругу слушателей. К этой деловой беседе привлекается и мама. Обсуждают в подробностях, как это сделать, когда, где, перед какими слушателями, а главное: как это осуществить? Ведь публичной лекции на такую тему – да еще кому? Александру Степановичу Ветлугину! – полиция не разрешит.

* * *

Оставим ненадолго участников этой беседы. «У нас теперь не то в предмете… – как сказано в «Евгении Онегине». – Мы лучше поспешим на бал, куда стремглав в ямской карете уж мой Онегин поскакал»… Бал не бал – балов у нас не бывает, но все-таки званый вечер.

Именно так – «званый вечер» – назвал это увеселение околоточный пристав в полицейском участке, куда дедушка отправился получать разрешение на устройство в нашей квартире приема гостей. Это недавно ввели правило: если число приглашенных превышает десять человек, надо иметь специальное разрешение от полиции. Иначе могут быть неприятности: явится полиция, прервет всякое веселье, «перепишет» всех присутствующих, то есть составит протокол с подробным списком гостей – с именами-отчествами, фамилиями, адресами, – и в заключение предложит всем участникам «незаконного сборища» разойтись по домам.

За разрешением на прием гостей отправили в полицию нашего грозного дедушку. Перед тем его десятки раз молили, чтобы он не спорил с приставом, не читал ему наставлений и, в особенности, не учил его «быть человеком», и так далее, и тому подобное. Дедушка даже обиделся:

– Что это вы, скажите на милость, вгрызлись в меня, как свиньи в навоз? Что я, по-вашему, идиот? Зачем я буду учить пристава, чтобы он был человеком, когда он все равно кругом свинья, и тут уже ничем не поможешь!

В общем, как потом рассказывал дедушка, все прошло вполне благополучно.

– Званый вечер у вас? – спросил пристав очень милостиво. – А по какому случаю?

– Внучка в старший класс перешла! С наградой! – ответил дедушка не без гордости.

– А сколько гостей будет?

– Да так… – неопределенно промямлил дедушка и повертел пальцами (этого вопроса он не предвидел). – Человек тридцать. Может, и больше… Родни у нас много. Ну и знакомые тоже…

– С детя́м придут?

– С де́тям, с детя́м, а как же! Внучкин праздник!

И пристав наложил резолюцию: разрешить 17 мая вечером семейное сборище в доме врача Я. Е. Яновского.

…И вот у нас состоится, как папа называет, «званый вечер с итальянцами». Конечно, без итальянцев – откуда их взять, да и на что они? – и самый «вечер» будет только «как будто бы»! Правда, в папиной лаборатории около кабинета поставят два гостеприимно раскрытых карточных стола с непочатыми колодами карт, грудой мелков – для карточных записей – и свечами в подсвечниках. Но играть в карты не будет никто. За эти столы сядут и начнут играть «как будто бы» лишь в случае, если полиция все-таки нагрянет. О таком вероломстве полиции (ведь пристав дал дедушке письменное разрешение!) нам станет известно заранее: у подъезда с улицы и у черного хода со двора будут весь вечер сменяться дежурные студенты и гимназисты. При первом тревожном сигнале с их стороны начнется не только молниеносно игра в карты, но кто-нибудь еще и сядет за пианино и станет нажаривать веселенькую венгерку или па-де-катр, и пары закружатся в самозабвенном танце. Мама начнет разливать чай, гости налягут на угощение – вот он, званый вечер, хотя и без итальянцев! Для наибольшего «как будто бы» кто-нибудь, поднимая рюмку с вишневой наливкой, громогласно возгласит: «За здоровье Сашеньки, перешедшей в старшие классы. Ур-р-р-ра!» Полицейские, смущенно переглядываясь и переминаясь с ноги на ногу, поймут, что они ввалились зря, что здесь происходит самая настоящая семейная «вечеруха», и уберутся восвояси. Так сказать, «пришли, понюхали и пошли прочь». А все присутствующие, мгновенно прекратив танцы и карточную игру, вернутся к тому делу, для которого они сегодня и пришли: будут слушать продолжение доклада Александра Степановича Ветлугина.