Дорога в Эсхатон (СИ)

— Пап, извини, но как же всякие колдуны, ведьмаки?

— Без предназначения, дар превращается в проклятье, источник бед и несчастий и всегда ведёт к поражению.

— Хорошо, я запомню, — Артём запнулся, решаясь на вопрос, Георг терпеливо ждал. — Пап, а ты сам не ошибся?

— Ты о моём вмешательстве во внутренний мир?

— Да.

— Сам подумай, мог ли я его найти, если бы арианцы не преследовали меня?

— Нет.

— Значит, рок привёл меня туда, куда должен был привести, а вот как я его исполнил, это уже второй вопрос.

В кабинет вошла Елена, теперь, когда решение принято, её лицо отражало спокойствие. Она улыбнулась своим мужчинам, потом с удивлением взглянула на спящего Пилевича.

— Со Станиславом Львовичем всё в порядке?

— В полном, я его спать уложил, на пару часов.

— Хорошо, как раз к обеду, — она подошла к ним, обняла и вдруг заплакала. Так они и сидели, обнявшись, пока слёзы не перестали капать из женских глаз. Елена всхлипнула, поцеловала мужа и сына и встала. — Пойду, тоже полежу.

Она виновато улыбнулась и вышла. Отец с сыном переглянулись.

— Пап, — голос Артёма предательски дрогнул, — а вдруг я тебя не увижу?

— Надо верить, сын, а если уж непоправимое случится, то тогда ты — старший мужчина в семье.

— Какой я мужчина?

— Станешь, недолго осталось.

— Пап, я хотел тебя спросить потом, когда-нибудь, но раз уж так всё случилось…

— Говори, что запнулся?, — улыбнулся Проквуст.

— Я про княжну…

— Не забывается Ведана?, — улыбнулся отец.

— Нет, — Артём покачал головой и густо покраснел.

Проквуст на мгновение улыбнулся.

— Я тебе вот что скажу, сын, полюбишь, благословляю. Так можешь, когда потребуется и матери сказать и во внутреннем мире объявить. Мне Ведана тоже нравится, поэтому, если сладится, не обижай её.

— Да, ладно, пап, я так… — красное лицо Артёма стало пунцовым.

— А я не так! Всё запомнил, что я сказал?

— Ага.

— Манер поднаберись, — поморщился Проквуст, — княжич!, — Он встал. — Пойдём сын, в винный погреб прогуляемся.

По пути Артём выглядел задумчивым и сосредоточенным. Георг украдкой наблюдал за ним и поражался, как повзрослел парень после их приключений во внутреннем мире. Едва они вошли в подземное убежище, сын тронул отца за рукав.

— Пап, у меня к тебе просьба.

— Говори, — кивнул Проквуст, подходя к сейфу.

— Пап, сделай мне постоянный переход во внутренний мир.

Рука Георга замерла возле сейфа, в голове пронёсся поток мыслей. Он улетает надолго, может быть, навсегда, как же он мог забыть об этом?! Он медленно повернулся к сыну.

— Ты прав, Артём, я должен был и сам об этом подумать.

Сын радостно заулыбался, а Проквуст вновь занялся сейфом. Отворив толстую дверцу, он поманил сына и показал ему, как пользоваться запором. Артём понятливо покивал и сам закрыл, потом открыл сейф.

— Забудешь код, у меня в столе в конверте, — Георг, вытащил из глубины сейфа старый картонный тубус, достал из него меч и обнажил лезвие. — Преклони колени, сын!, — Артём опустился на колено, Георг опустил на его плечо лезвие и громко спросил: — Меч заветный, готов послужить этому отроку, пока я в отъезде буду?

Меч вдруг так сильно задрожал в руке Проквуста, что чуть не выскочил.

— Возьми!, — скомандовал он, Артём принял меч на раскрытые ладони и тот сразу успокоился.

— Вставай, — сын поднялся, не сводя горящих глаз с меча.

— Пап, можно?

— Можно.

Артём отвернулся и уверенно сделал пару боевых движений. Он взглянул на отца, в его глазах плескался восторг.

— Молодец, не зря тренируешься!, — улыбнулся Георг. — Дай-ка мне кладенец на минутку. — Артём передал отцу меч, тот выставил его перед собой. — Смотри!

Проквуст пустил из ладони голубое сияние на лезвие, оно сразу засветилось внутренним светом. Георг осторожно провёл перед собой мечом и на скальной стенке убежища образовался глубокий багряный прорез. Ещё несколько скупых движений и от стены вниз начала крениться каменная плита размером в рост человека, она бы упала, но Проквуст вскинул левую руку и аккуратно уложил её на пол. Раздался глухой стук, во все стороны рванулось облако пыли. Толстая глыба лежала у их ног, топорщась вверх массивным хребтом, соответственно в стене виднелся его вдавленный слепок.

— Пап, ну, ты даёшь!, — прошептал Артём.

— Это не я, это меч, — улыбнулся довольный Георг и протянул оружие сыну. — Возьми, попробуй сам.

— Пап, у меня не получится.

— Давай вместе, — он обхватил снизу ладонь сына с зажатой в ней рукоятью меча. — Ты, главное, постарайся запомнить.

Рука Проквуста засветилась голубоватым светом, он впитывался в ладонь юноши, делая её розово-прозрачной. Вот из неё просочилась светло-алая капелька в рукоять меча, потом ещё одна, ручеёк быстро превратился в поток, хлынувший на лезвие меча, вокруг него красновато засветился воздух. Георг осторожно убрал свою руку, поток света вокруг меча только нарастал.

— Артём, поравняй плиту, — тихо сказал он.

Сын медленно повёл мечом, чуть замедлился, когда мыслимая прямая от клинка встретилась с камнем, вязко прошла дальше, рука дрогнула и ушла ниже, почти в пол, Артём испуганно отдёрнул руку, свет с клинка исчез, в воздухе кисло пахло жжёным камнем. Он растерянно оглянулся на отца.