Дорога в никуда. Книга вторая. В конце пути

– Аня, где моя портупея!?

– Там же где всегда, на вешалке должна быть… – недоуменно отвечала с постели жена. – Игорь, паршивец, ты спрятал!? Отец, теперь из-за тебя на «Готовность» опоздает! – тут же Анна догадалась, что сын, скорее всего, от нее спрятал «орудие наказания».

Двумя скачками преодолев комнату родителей, Игорь, в трусах и майке, обогнул отца, подпрыгнул и с полки из-под самого потолка, куда невозможно дотянуться матери, извлек свернутую кренделем портупею.

– Ну, я тебе! – погрозила Анна сыну, сидя на кровати, второй рукой удерживая одеяло у подбородка.

Сборы задержали Ратникова не более чем на три-четыре минуты, после чего он выбежал на улицу. Сирена смолкла, вместо нее слышалось табунный топот бежавших на позицию солдат. Хотя свет затеплился во всех окнах ДОСов Ратников бежал от дома пока что один – он оделся быстрее всех офицеров. Уже возле казармы его обогнал Малышев, в распахнутой танковой куртке он устремился по протоптанной в снегу широкой тропе в гору: офицер наведения должен был попасть на рабочее место первым, провести контроль функционирования СНР и к прибытию командира доложить о состоянии боеготовности техники. Черная танковая куртка мелькала уже на подъеме, обгоняя змееобразную цепочку солдат. Подъехала дежурная машина, в ее кузов залезали подоспевшие капитан Сивков, командир стартовой батареи, плотный меланхоличного склада человек и Гусятников, явно не торопившийся.

– Двигатель прогрел? – задал вопрос водителю подполковник, садясь в кабину.

– Температура масла еще низкая, товарищ подполковник.

– Пусть на холостых поработает, время еще терпит, спокойно распорядился Ратников.

За минута, что стрелка датчика ползла к 37 градусам, в кузов дежурной машины успели залезть большинство офицеров входящих в боевой расчет. Только самые сонливые и нерасторопные не успели и побежали своим ходом. Машина круто пошла в гору, туда где за пологой вершиной чернели характерные очертания антенн СНР… Когда Ратников прибыл на свое рабочее место, Малышев уже заканчивал контроль функционирования. Операторы ручного сопровождения, щелкая тумблерами, выполняли команды офицера наведения, между делом шапками и носовыми платками вытирая потные, разгоряченные бегом лица.

– Порядок? – спросил Ратников, вглядываясь в экран индикатора кругового обзора.

– Так точно, станция боеготова тремя каналами, – доложил Малышев.

– Ратников одел наушники, связался с командным пунктом полка:

– Докладываю 703-й, на рабочем месте полные боевые расчеты, боеготов тремя каналами. Уточните задачу.

Взглянул на часы – уложился с запасом.

– Ратников, почему так долго!? Все уже давно доложили, а ты чухаешься! – тревожный голос командира полка свидетельствовал о том, что «Готовность» не обычная учебно-тренировачная.

– У меня в запасе еще четыре минуты, я уложился в срок прибытия, – не принял упрека Ратников.

– Какой там срок! Нарушитель госграницы, прямо на тебя прет! Смотри азимут 170–180! – возмущался командир полка, так будто Ратников заранее знал о нарушителе и, тем не менее, нарочно не спешил.

Подполковник, кося глаз на свой ИКО, посмотрел в рядом расположенный планшетный зал. Здесь на большом в полкомнаты планшете из оргстекла планшетист в наушниках, высунув кончик языка, аккуратно проводил линию черной тушью – курс самолета-нарушителя, который ему передавали с приграничных РЛС раннего обнаружения. Линия пересекала отмеченную красным госграницу и углублялась на советскую территорию севернее озера Зайсан километров на двадцать-тридцать.

«Так, если дальше тем же курсом пойдет, минут через шесть-семь может быть в нашей зоне поражения», – тут же рассчитал Ратников. Времени действительно оставалось в обрез.

– Ракеты на подготовку! – четко произнес подполковник.

– Есть на подготовку, – защелкал тумблерами на своем пульте командир стартовой батареи.

– Расчеты от пусковых в укрытие! – продолжал командовать Ратников.

– Неужели стрелять будем? – на этот раз не по «Руководству правил стрельбы зенитными ракетами» переспросил Сивков.

– Я сказал расчеты в укрытие! – с металлом в голосе повторил Ратников. – Всем находиться на рабочих местах, быть готовым к уничтожению самолета нарушителя-госграницы.

Малышев уперся взглядом в переключатели своего пульта – все ли готово для производства пуска. Ратников же вполуха слушал команды с полка. Картина знакомая, у командира полка полковника Нефедова начался обычный мандраж, вызванный необходимостью принятия ответственного решения. За несколько лет совместной службы подполковник хорошо узнал своего непосредственного начальника – тот и в более простой ситуации никогда не брал инициативу на себя, не заручившись распоряжением вышестоящих инстанций. Но сейчас времени было крайне мало. Нарушитель мог оказаться в зоне поражения значительно быстрее, чем информация о нем пройдет тернистый телефонный путь от штаба полка до штаба корпуса, оттуда в округ…