Дорога в один конец

В том, разумеется плане, что подойду к складам вместе со всеми ребятами.

К складам — не к ребятам подойду. И предупредить не успею всё равно.

И что сможет сделать один человек?

Один и с винтовкой — не так уж и до фига. Хотя и совсем списывать меня со счетов я никому бы не советовал, слишком уж это опрометчивое решение. Я знаете ли, весьма зубастый и неприятный персонаж...

Наступившее утро не принесло с собою ожидавшегося тепла, солнце так и не проглянуло сквозь нависшие облака. Даже порывистый ветер, несмотря на все свои усилия, не смог расчистить хотя бы небольшое окошко.

 — Да уж, — сплюнул Малашенко, провожая взглядом летевшие по ветру рваные клочья облаков, — какие тут самолеты...

Пять минут назад, извозюканный в грязи боец саперного взвода доставил сообщение от своего командира — проходы готовы. Немного, всего два. Но и это было уже кое-что!

Отправив посыльного к миномётчикам, комвзвода-один ещё раз проинструктировал своих командиров, проверив знание ими поставленной задачи. И всё равно — что-то его тревожило... Опытный офицер, он ещё и ещё раз перебирал в памяти все обстоятельства этого выхода, вроде бы всё было в норме. Но что-то же его напрягло? Что именно? Чего не заметили его глаза и не услышали уши?

Не так...

Что именно он увидел или услышал — но, не уделил должного внимания?

Вот так, пожалуй, было бы точнее...

Разве что немцы... как засели за своими заборами — так и носа не кажут. Не приходят на склад вагоны — а ведь, должны! Тут не архив какой-нибудь заштатный — артсклад! Не видно и патрулей, окромя тех, что вдоль забора шастают. Неправильно что-то тут происходило, не так...

Но, отменить сейчас уже ничего нельзя, приказ недвусмысленно предписывал ему атаковать склады — даже и без поддержки авиации.

Взгляд на часы — до начала атаки ещё сорок минут, время пока есть...

Телефонный разговор

 — У аппарата ефрейтор Краузе! — поднял трубку помощник дежурного по ремонтно-восстановительному батальону.

 — Здесь лейтенант Оффенбах, объект "114".

 — Слушаю вас, герр лейтенант!

 — Сигнал "Заря", ефрейтор. Как поняли?

 — Яволь, герр лейтенант — "Заря"!

 — Исполняйте!

И взревели моторы танков...

Стоявший на вышке часовой, ещё раз обвёл взглядом опушку леса и приподнял трубку полевого телефона.

 — Второй пост слушает!

 — Хашке, здесь лейтенант Зоммер.

 — Слушаю вас, герр лейтенант!

 — Там, напротив вас, сейчас наблюдается кое-какая активность иванов...

 — Осмелюсь доложить, герр лейтенант, но, я не вижу никакой активности!

 — Они там, Хашке, их видят наши патрули. Просто это далеко не вчерашние школьники, вы их, скорее всего, даже не заметите. Но, пусть это вас не пугает. Ваше дело — продолжать нести службу, как ни в чём ни бывало. Не мешайте им выйти на поле, вы меня поняли? Не стреляйте по ним, пока не откроют огонь зенитки!

 — Яволь, герр лейтенант!

 — Впрочем, если вы что-то сможете рассмотреть — доложите мне об этом.

 — Яволь!

"Вот так всегда... придёт в голову командованию какая-то мысль — всё, топором её оттуда не вышибить! — думал часовой, переступая ногами по скрипучему полу сторожевой вышки. — А тут — стой, изображай из себя чучело... Очень ведь может быть, что эти русские, раз уж они такие из себя опытные, как говорил лейтенант, могут в первую голову убрать часовых с вышек. Ведь отсюда хороший обзор, что ни говори! И стрельнут ведь! Что тогда? Тонкие доски бортика — сомнительная защита от винтовочной пули!"

 — Товарищ лейтенант! — снайпер чуть повернул голову, не отрывая, впрочем, взгляда от прицела.

 — Что такое, Макаров? — в свою очередь, повернулся к нему комвзвода-один.

 — Часовой на вышке... той, что справа стоит.

 — В чём дело?

 — Что-то он... занервничал вроде. За пулемёт схватился, потом отставил это дело. Топчется вон, за столбик спрятаться пробует... словно испугался чего.

 — И чего же это он там испугался?

 — Да, хрен его там знает... по телефону только что говорил, видать, напели ему в уши какие-то страсти-мордасти.

 — Ну... вполне мог и начкар ему дрозда отвесить за какие-то грехи. А немец — натура впечатлительная, хорошо себе представляет, как ему будут трендюлей после смены выписывать. Вот и изображает активность на посту, чтобы не так сильно его потом песочили.

 — Может быть, товарищ лейтенант...

А может — и не быть. И не просто так этот фриц там выплясывает вокруг тонкого столбика. Лейтенант в бинокль и сам это уже видел хорошо. Если же учесть, что на поле, перед этим самым нервным немцем, сейчас работают саперы, прокладывая проход... точнее — уже не работают, проложили они его, сейчас аккуратно туда бойцы выдвигаются.

А ведь мог часовой их заметить, мог!

Но — не выстрелил, хотя и за пулемёт схватился.

Почему?!

По какой причине не выстрелил часовой?

Сейчас Малашенко уже не сомневался в том, что что-то пошло совсем не так. Самолеты не прилетят... отчего?

Нелётная погода?

И не в такую, бывало, облачность на штурмовку авиация заходила.

Самолет-разведчик не заметил сигнальных полотнищ? Ну, да... не в первый раз раскладываем, их и с большей высоты разглядеть можно было. Должен был он их рассмотреть! Должен!

Но — сигнала не дал...

 — Макаров!

 — Я, товарищ лейтенант!