Дорога в Омаху

– Человек я далеко не религиозный, – проронил Хаук. – Откровенно говоря, мне довелось видеть слишком много крови, пролитой этими фанатиками, грозящими убить каждого, кто не разделяет их веры. История полна такого рода мерзостями, с чем я никак не могу примириться. Все мы вышли из одной слизи, выплеснувшейся из воды, а может, обязаны своим появлением удару молнии, вложившей примитивный разум в наши головы. Поэтому никто не имеет права претендовать на исключительность.

– Надолго это повествование, генерал? Если да, то у нас нет на него времени.

– Черт, да нет же, уже кончаю. Если вы, командир, вздумаете почить, то из могилы вам ни за что не удастся действовать. Это так же верно, как и то, что снег не бывает зеленым, словно горох. И к тому же мне почему-то трудно представить вас кандидатом на воскресение.

– Иисус Христос!

– Даже если ему и удалось такое, то, боюсь, у вас это не выйдет, солдат.

– Но я не собираюсь умирать, генерал! Я просто исчезну, как если бы умер. Вам ясно?

– Не вполне.

– Как я уже сказал, нам необходимо прибегнуть к уловке. Крайне важно для нас, чтобы мои враги – они же и ваши – решили, будто бы я сошел со сцены…

– С какой сцены?

– С той самой, где кое-кто делает ставку на то, что и вы, и все остальные, вляпавшиеся в это дерьмо, связанное с вашим племенем уопотами, отдадут концы!

– Это замечание не по душе мне, сэр.

– Выражение я подобрал не совсем удачно, готов согласиться. И давайте забудем о том, что оно слетело с уст моих. Главное для меня – ваш крестовый поход в защиту обездоленного народа. Ну как нравится вам такая формулировка?

– Это уже значительно лучше, командир.

– Видите ли, я сделаю вид, будто бы умер, и меня тогда вычеркнут из сценария. Я же между тем задействую ребятишек, занимающих самые высокие посты на Уолл-стрит. Узнав о пересмотре Пентагоном вопроса об Омахе, они резко вздуют курсовую стоимость акций командования стратегической авиации до совокупной суммы во много миллиардов. А потом перед Верховным судом предстанете вы, и все они лопнут: это будет как взрыв ядерной бомбы. Все их займы, сделанные в расчете на будущие прибыли, оборачиваются им в убыток, и этим мальчикам, привыкшим таскаться по загородным клубам и оказавшимся теперь не в состоянии оплачивать свои счета, останется только чистить нужники в «Каире»! Сечете, генерал? Мы оба получим то, чего хотим.

– Я испытываю определенную неприязнь к этим людям.

– Так и должно быть, Повелитель Грома! Они хотят втоптать нас в грязь, всех нас! Поддерживать связь друг с другом мы будем через Маленького Джо. Не теряйте его из поля зрения.

– Должен сказать вам, командир, – я делаю это в присутствии Джозефа, – что у меня нет ни капли сомнения в том, что он злоупотребляет предоставленными ему возможностями. Если и можно до него дозвониться, так лишь в редкие перерывы между его разговорами со служащими отдела обслуживания клиентов в номерах, ибо большую часть времени он занимается тем, что заказывает к своему столу изысканнейшие блюда.

– Дерьмо! – взревел Джо Саван.

* * *