Дорога в Омаху

– Нет, но там работает моя старшая сестра Клитемнестра. Девушка она исключительно выдержанная… Что же касается проблемы, с которой пришлось нам столкнуться, то в основе ее – утечка информации из используемых вами неофициальных каналов связи: не зафиксированное в документах слово, вылетев из чьих-либо уст, проделывает порой удивительный путь, перед тем как попасть в конце концов в вовсе не предназначенные для него уши.

– Такое часто происходит, согласен, но в данном случае ничего подобного не было! Из тех, кто знал об отправке нами психов в Бостон, никому не было никакой выгоды выдавать нашу тайну.

– Без подробностей, господин секретарь, хотя понятно, все эти детали могут быть выяснены с помощью пентотала, на это никогда не пойдет ни одна из комиссий конгресса, строго придерживающихся формальных регламентаций. Меня интересует лишь суть операции. Вы в состоянии изложить ее, Уоррен? Я снова показала бы вам свои карманы, чтобы только расшевелить вас.

– Это не повредило бы.

Мисс Трухарт произвела надлежащее действие, и левый глаз Пиза опять вернулся в состояние покоя.

– Видите ли, – начал он, брызгая слюной, – некие непатриотичные слизняки во главе с маньяком хотели бы смять первую нашу линию обороны в лице обслуживающих нас подрядчиков, а затем нанести удар и по тому сектору военно-воздушных сил, в чьи обязанности входит держать под надзором весь мир.

– Как это, солнышко? – Трухарт начала переминаться с одной ноги на другую.

– О-ох!

– Что, Уоррен? Я спросила: как?

– О да, так и есть… Понятно… В общем, они утверждают, будто территория, занимаемая в настоящее время жизненно важной для нас военно-воздушной базой, принадлежит, согласно какому-то заключенному свыше ста лет назад идиотскому соглашению, небольшой группе лиц, а если точнее, то дикарям, чего, конечно, не может быть! Все это бред!

– Я полностью разделяю вашу точку зрения, господин секретарь. Но все же, были ли у них какие-либо основания утверждать подобное? – И снова обнаженные ноги Реджины потребовали от нее для сохранения равновесия последовательной – пятикратной, аккуратности ради заметим, – смены поз.

– О боже!

– Сядьте! И, пожалуйста, ответьте на мой вопрос.

– Этот-то вопрос и находится сейчас на рассмотрении Верховного суда. Его решение из соображений национальной безопасности не будет обнародовано верховным судьей еще в течение пяти дней, накануне же официального оглашения вердикта этим жалким слизнякам придется предстать перед судом для дачи показаний. Таким образом, у нас останется четыре дня на то, чтобы найти ублюдков и отправить их в богатые, столь желанные сердцам этих подонков охотничьи угодья, где они уже не представляли бы никакой угрозы системе национальной безопасности. Будь они прокляты, эти дикари!

Реджина Трухарт мгновенно опустила платье.

– Хватит! Замолчите!

– О-ох!.. Что случилось?

– Мы, девочки Трухарт, не позволяем выражаться в своем присутствии столь непристойным образом, господин секретарь! Подобная манера речи свидетельствует о бедности приличествующего культурным людям словарного запаса и чрезвычайно оскорбительна для богобоязненных прихожан.

– Ах, простите, Вирджина…

– Реджина!

– Вы правы… Но неужто вы не замечали ни разу, что иногда без богохульства – само собой, в разумных пределах – просто не обойтись? Например, когда человек оказывается в стрессовой ситуации.

– Вы рассуждаете точь-в-точь, как тот ужасный французский драматург Ануй, готовый оправдать чуть ли не все!

– Анн… Как вы сказали?

– Не важно… Сколь широк был круг лиц, знавших об этой акции в интересах национальной безопасности? Ограничивался ли он лишь несколькими правительственными чиновниками высочайшего ранга или же туда входил и кое-кто со стороны?

– В операции участвовали и те, и другие. Но всего задействовано было не так уж много народу.

– А те, живее всех живых головорезы, еще лягавшиеся в мешках для трупов?.. Это на них было возложено выполнение тайной миссии, которую, судя по всему, они провалили?

– Задание, полученное ими, было сформулировано таким образом, что боевики так и не вникли в его суть. Впрочем, иного и не могло быть: они ведь маньяки.

– Я покидаю вас ненадолго, Уоррен, – сказала Трухарт, кладя свой блокнот для стенографирования на письменный стол и оправляя платье.

– Куда вы?

– Хочу переговорить с вашей секретаршей, моей мамой. И не смейте в мое отсутствие даже касаться телефонного аппарата!

– Конечно, карманы… Я хотел сказать…

– Заткнитесь! Вы, должностные лица, – более чем странные существа! – заявила стенографистка из отдела безопасности и, выйдя в приемную, закрыла за собой дверь.