Дорога в Омаху

— Естественно, Мак! События в двух отелях, черная «Мария», прикатившая к моему дому, и четверо вооруженных до зубов воинственных горилл в лыжном домике. Кто послал всех этих бандитов? Злая волшебница?

— Об этом мы никогда не узнаем, малыш, поверь моему слову. Ты не знаешь, как делаются такие дела — с зеркалами и дымом и таким количеством невидимых реле, что найти, кто где и за какую веревочку дергает, не легче, чем разобраться в Иран-контрас. Черт возьми, Сэм, я же сам разрабатывал эту систему за полестней вражеских линий. Вот почему мог я заниматься тем, чем занимался. После каждой удачной операции я отправлял своим донесение с описанием того, что сами они не сумели бы сделать.

— Боюсь, я не вполне понимаю вас, — признался сбитый с толку Арон.

— Я тоже, — вторила ему не менее озадаченная Дженнифер.

— Кто вы, ребята, — юристы или подмастерья сапожника? — закричал Маккензи раздраженно. — Если вы попадаете вдруг в переделку, когда решается вопрос жизни или смерти, и для вас не секрет, что нужна информация, которая где-то здесь, но никто не желает вам ее дать, то как поступаете вы в таком случае?

— Начинаем интенсивный перекрестный допрос, — заметил Пинкус.

— С упором на недопустимость клятвопреступления, — добавила Редуинг.

— Я думаю, кое в чем вы правы, но мы ведь не в зале суда. А посему упомяну еще об одном способе...

— Я знаю! — выкрикнул Дивероу, встретившись взглядом с Хауком. — Вы просто провоцируете противника! Делаете чудовищное заявление или даже ряд их и ждёте ответной реакции — злобного выпада, обеспечивающего вас необходимой информацией.

— Браво, Сэм, я всегда говорил, что ты лучший из лучших! Вспомни Лондон, Белгрейв-сквер, где я инструктировал тебя, как взяться за этого мерзавца-предателя...

— Не будем углубляться в историю ваших взаимоотношений с Сэмом, генерал! — твердо заявил Арон. — Мы не хотим ничего знать об этом.

— Тем более что это не имеет никакого отношения к нашему делу, — сказала Дженнифер примиряюще.

— О, понимаю! — воскликнул Сэм, глядя с неискренней улыбкой на свою индейскую Афродиту. — Вы не переносите, когда я выскакиваю с чем-то, до чего вы еще не додумались!

— Чушь это!

— Когда эти двое детей перестанут ссориться из-за пустяков, то вы, может быть, объясните нам, в чем заключается ваша стратегия, генерал? — обратился к Хауку Пинкус.

— Если полковник — мой полковник — прав, то объяснение следует начать на взлетно-посадочной полосе аэропорта Лоуган. Подумать только, «Эйр-Форс-два», командир! Кто его послал?.. Но это — лишь в том случае, если я и в самом деле не солдат века. Поскольку иначе мы оказываемся на борту самолета, планирующего над сильно укрепленным вражеским берегом с выключенным двигателем и без огневой поддержки.

— Я даже не стану пытаться понять все то, о чем вы говорите, но тем не менее... — Внезапно замолчав, Арон завертел головой во все стороны, пока не нашел, что искал, — наемника Сайруса Эм. Его мощная фигура казалась слишком огромной для антикварного стула, на котором восседал он возле изящного белого столика. Широко раскрыв рот, бывший химик, а ныне «пес войны» уставился большими темными глазами на двух немолодых уже людей. — О, так вы здесь, полковник!

— Что?

— Вы слышали, о чем мы разговаривали?

Кивнув головой, Сайрус ответил спокойно и четко:

— Да, я слышал, мистер Пинкус. История, прямо скажем, невероятная. И я невольно вспомнил клоунов, утверждавших, будто ядерное расщепление может быть произведено в ледяной воде по двадцать центов за галлон... Вы все, ребята, сумасшедшие!.. Душевнобольные!.. Да есть ли хоть крупица правды во всем том, что было наговорено тут?

— Все, о чем говорилось здесь, чистейшая правда, Сайрус, — заверил его Дивероу.

— В какое же дерьмо я угодил! — заревел чернокожий гигант. — Ох, простите, мисс Редуинг, за столь неудачный речевой оборот, но я пытался выразить все это в одной формуле, что вовсе не легко.

— Не стоит извиняться, Сайрус. И почему бы вам не звать меня просто Дженни?.. Меня как-то смущает это ваше «мисс».

— Вудуизм, и только! — молвил наемник и, поднявшись со стула, оглядел его встревоженно, чтобы убедиться, что он цел и невредим. — Если все, что я слышал, — правда, то, полагаю, нам не остается ничего иного, кроме как прощупать эту делегацию от Нобелевского комитета, а посему, мистер Пинкус, нанимайте своего актера: пора и нам выходить на сцену!

Глава 21