Дорога в рай

Я неохотно последовал за ним обратно в лес. Теперь там царила кромешная тьма и было совсем тихо. По мере того как мы осторожно продвигались вперед, звуки наших шагов разносились эхом вокруг, будто мы шли по кафедральному собору.

– Вот здесь мы разбросали изюм, – сказал Клод.

Я раздвинул кусты.

Поляна была тускло освещена молочным светом луны.

– Ты вполне уверен, что сторож ушел?

– Да точно ушел.

Я видел лицо Клода под козырьком его кепки – бледные губы, бледные щеки и большие глаза, в которых плясали искорки нервного возбуждения.

– Они сейчас на ночлег устраиваются?

– Да.

– Где?

– Везде. Далеко они не уйдут.

– Что будем делать дальше?

– Сидеть и ждать. Я тут захватил для тебя кое-что, – прибавил Клод и протянул мне маленький карманный фонарик в виде авторучки. – Он тебе может понадобиться.

Постепенно я стал чувствовать себя лучше.

– Мы их увидим, если они рассядутся на деревьях? – спросил я.

– Нет.

– Хотел бы я посмотреть, как они устраиваются на ночлег.

– Тут тебе не кабинет зоологии, – сказал Клод. – И потише, пожалуйста.

Мы долго стояли и ждали.

– Мне сейчас пришла в голову скверная мысль, – сказал я. – Если птица в спящем состоянии может сохранять равновесие на ветке, тогда непонятно, почему таблетка заставит ее упасть.

Клод бросил на меня нервный взгляд.

– В конце концов, – сказал я, – она ведь не мертвая. А просто спит.

– Находится под действием лекарства, – уточнил Клод.

– Но это тоже сон, только покрепче. Зачем ей вообще падать?

Наступила зловещая тишина.

– Надо было испытать его на цыплятах, – сказал Клод. – Мой папа так бы поступил.

– Твой папа был гением, – заметил я.

В этот момент у нас за спиной послышался мягкий стук.

– Эй!

– Тс-с!

Мы стояли, прислушиваясь.

Шмяк.

– Опять!

Звук был приглушенный, точно примерно с уровня плеча сбрасывали мешок с песком. Шмяк!

– Это фазаны! – вскричал я.

– Погоди!

– Уверен, что фазаны!

Шмяк! Шмяк!

– Ты прав!

Мы побежали в глубь леса.

– Где мы их видели?

– Вон там! Двое были вон там!

– Мне показалось, где-то здесь.

– Давай искать! – сказал Клод. – Они не могут быть далеко.

С минуту мы занимались поисками.

– Одного нашел! – крикнул Клод.

Когда я подскочил к нему, он держал обеими руками отличного петушка.

Мы внимательно рассмотрели фазана, осветив фонариками.

– Наклюкался до чертиков, – сказал Клод. – Еще жив, я чувствую, как бьется его сердце, но наклюкался до самых чертиков.

Шмяк!

– Еще один!

Шмяк! Шмяк!

– Еще два!

Шмяк! Шмяк! Шмяк! Шмяк!

– Господи помилуй!

Шмяк! Шмяк! Шмяк! Шмяк! Шмяк!

Фазаны вокруг дождем падали с деревьев. Мы принялись как сумасшедшие бегать туда-сюда в темноте, освещая землю фонариками.

Шмяк! Шмяк! Шмяк! Эти трое мне чуть на голову не свалились. Я как раз находился под деревом, когда они падали, и нашел их сразу же – двух петушков и тетерку. Они были вялые и теплые, перья на ощупь казались удивительно приятными.

– Куда мне их складывать? – крикнул я, держа фазанов за лапы.

– Клади сюда, Гордон! Сваливай сюда, здесь светлее!

Клод стоял на краю поляны, освещаемой лунным светом. В каждой руке он держал по паре фазанов. Лицо его светилось, глаза сверкали от удовольствия, и он оглядывался вокруг, как ребенок, который только что обнаружил, что весь мир сделан из шоколада.

Шмяк! Шмяк! Шмяк!

– Мне это не нравится, – сказал я. – Их слишком много.

– Да это же прекрасно! – крикнул Клод и, бросив птиц, которых принес, побежал искать еще.

Шмяк! Шмяк! Шмяк! Шмяк! Шмяк!

Теперь их нетрудно было находить. Под каждым деревом лежала птица, а то и две. Я поднял еще шесть штук и, захватив в каждую руку по три, побежал и бросил их к остальным. Потом еще шесть. И еще столько же.

А они все продолжали падать.

Клод, охваченный восторгом, точно безумный призрак метался между деревьями. Я видел, как лучик его фонарика скользит в темноте, и каждый раз, наткнувшись на птицу, он победоносно вскрикивал.

Шмяк! Шмяк! Шмяк!

– Услышал бы это старина Хейзел, – крикнул он.

– Не кричи, – сказал я. – Меня это пугает.

– Что такое?

– Не кричи. Здесь могут быть сторожа.

– К черту сторожей! – вскричал Клод. – Они все ушли спать!

Фазаны падали еще минуты три-четыре. Потом вдруг все прекратилось.

– Продолжай искать! – крикнул Клод. – Их еще много на земле!

– Тебе не кажется, что лучше уйти, пока не поздно?

– Нет.

Мы продолжали искать, осмотрели пространство в сотню ярдов на север, юг, восток и запад и в конце концов, надеюсь, собрали почти всех фазанов. Целую кучу.

– Это чудо, – говорил Клод. – Просто чудо, черт побери.

Он смотрел на фазанов в состоянии, близком к экстазу.

– Давай лучше возьмем дюжину и смоемся, – сказал я.

– Я бы хотел их сосчитать, Гордон.

– На это у нас нет времени.

– Я должен их сосчитать.

– Нет, – сказал я. – Пошли.

– Один... Два... Три... Четыре...

Он тщательно их пересчитывал, поднимая каждую птицу и бережно откладывая ее в сторону. Луна висела у нас прямо над головой, и вся поляна была ярко освещена.

– Не буду я здесь больше прохлаждаться, – сказал я, спрятался в тени и ждал, когда он закончит подсчет.

– Сто семнадцать... сто восемнадцать... сто девятнадцать... сто двадцать! – вскричал Клод. – Сто двадцать птиц! Это же рекорд всех времен!