Дорога в тысячу ли

Нагано, апрель 1962 года

Ноа не собирался задерживаться в кафе на вокзале Нагано, но он просто не знал, куда идти. Рейко Тамура, веселая и добрая учительница средней школы, была из Нагано, и Ноа вспомнил ее рассказы о метелях, настолько суровых, что в детстве по дороге в школу она едва могла различать уличные фонари. В Осаке иногда шел снег, но ничего похожего на метели в описании Тамура-сан. Ноа всегда хотел посетить ее родной город. Сегодня утром, когда кассир спросил его, куда он едет, Ноа бездумно ответил: «Нагано, пожалуйста».

И вот он здесь. Тамура-сан также говорила о школьной поездке в знаменитый храм Дзенко, где она съела скромный обед-бенто на открытом воздухе в компании одноклассников.

Ноа сидел один за маленьким столиком. Он выпил чая и съел несколько кусков омлета с рисом, размышляя о посещении храма. Он воспитывался как христианин, но уважал буддистов, особенно тех, кто отказался от сокровищ мира. Как всегда, Ноа жалел, что у него было слишком мало времени рядом с Исэком. Мысль о нем опечалила Ноа, а воспоминание о Хансо снова вызвало чувство стыда. Ко Хансо не верил ни во что, кроме собственных усилий — ни в Бога, ни в Иисуса, ни в Будду, ни в божественность императора.

Коренастый официант подошел с чайником.

— Вы всем довольны, господин? — спросил он, подливая в чашку Ноа. — Еда не по вкусу? Слишком много лука? Я всегда говорю об этом повару…

— Рис очень хороший, спасибо, — ответил Ноа, понимая, что уже давно ни с кем не говорил.

У официанта была широкая улыбка, узкие глаза и неровные зубы, а мочки ушей крупные, словно растянутые — такие часто бывают у буддистских статуй. Официант смотрел на Ноа, хотя большинство японцев отвернулись бы из вежливости.

— Вы к нам надолго приехали? — поинтересовался официант, взглянув на чемодан Ноа, стоявший рядом с пустым стулом.

— Хм? — Ноа удивил личный вопрос официанта.

— Прошу прощения за мое любопытство. Мама всегда звала меня болтливой деревенщиной, — со смехом сказал официант. — Я вас раньше не видел. Обычно у нас много клиентов. Очень интересные и респектабельные. А я не могу удержаться от расспросов.

— Ну, что вы, не извиняйтесь. Я слышал много приятного о Нагано и подумал, что стоит жить здесь. — Ноа сам удивился своим словам, ему не приходило в голову поселиться в Нагано, но почему нет? Например, на год?

— Переехать сюда? Как чудесно. Нагано — особенное место, — сказал официант с гордостью. — Вся моя семья отсюда. Восемнадцать поколений. Я не слишком умен, и это маленькое кафе мать купила для меня, чтобы я занимался чем-то определенным! — Официант снова рассмеялся. — Все зовут меня Бинго. Это игра из Америки.

— Меня зовут Нобуо, — с улыбкой ответил Ноа, — Нобуо Бан.

— Бан-сан, Бан-сан, — радостно проговорил Бинго. — Я когда-то любил девушку из Токио по имени Чи Бан, но она меня не любила. Прекрасные девушки меня не любят. Моя жена не прекрасна, зато любит меня! — Он снова засмеялся. — Отличная мысль — поселиться в Нагано. Я был в Токио только один раз, и этого с меня достаточно. Грязно, дорого, все спешат… Простите, вы не из Токио?

— Нет. Я из Кансая.

— Ах, я люблю Кансай. Я был в Киото дважды, и хотя это слишком дорого для такого простого человека, как я, там восхитительный удон.

Ноа улыбнулся. Ему нравилось слушать непринужденную болтовню официанта.

— А чем вы занимаетесь? — спросил официант. — У всех должна быть работа. Моя мать так говорит.

— Она права. Я работал счетоводом. Я также умею читать и писать по-английски. Возможно, кому-то здесь нужен счетовод или бухгалтер. Или, может быть, есть торговая компания, которая работает с иностранными документами.

— Дайте-ка подумать… — Круглое лицо Бинго стало серьезным. — Если вы не слишком придирчивы и если вам нужна работа сразу, патинко-салон нанимает людей. Офисные рабочие места в последнее время редкость, так что это неплохой вариант.

— Патинко?

Ноа попытался не обидеться. Официант подумал, что он кореец? Большинство японцев не предполагали такого, пока он не называл свою корейскую фамилию, Боку. В официальном удостоверении личности из Васеда упоминалось только его японское имя-цумеи, Нобуо Бандо. Ноа не знал, почему отбросил «-до» от своей фамилии, когда представился Бинго, но теперь было слишком поздно менять его.

— Я мало знаю о патинко. Я никогда…

— О, я не хотел вас обидеть. Просто я слышал, что они очень хорошо платят. Такано-сан, управляющий в Нагано, большой человек. И я говорю не о каком-нибудь заурядном патинко-салоне, а о «Космосе», это грандиозное заведение, оно принадлежит одной из старейших местных семей. Они очень часто меняют автоматы и никогда не нанимают иностранцев.

— Э?

— Они не нанимают корейцев или китайцев, но это не имеет значения для вас, так как вы японец. — Бинго энергично кивнул. — Такано-сан всегда ищет умных сотрудников. И хорошо им платит. Но он не может нанимать иностранцев, — Бинго снова кивнул.

— Да-да, — сказал Ноа, как бы соглашаясь с собеседником.