Дорога вечности

Пыталась улыбаться, а сама думала, что не мне давать советы. В моей личной жизни никаких сдвигов не намечается. Вроде и влюбилась в Райана, и он ответил взаимностью, а по факту мы далеки друг от друга, словно небо и земля.

Я поморщилась, сердце на миг зашлось от стука, а затем притихло, заныло, закололо. Сложно запрещать себе думать о мужчине, который… Черт, а Пени права, ведь Райан стал для меня героем!

— Тебе нужно набраться храбрости и поговорить с ним. Не обязательно о твоей роли дарителя. Попробуйте найти общие темы и не ругаться хотя бы полчаса.

— Точно! — Подруга вскочила на ноги. — Я прямо сейчас пойду и все ему расскажу. И я мучиться не буду, и…

— И ты сейчас спать ляжешь. — Ухватила подругу за локоть и дернула ее на кровать. — Не впадай в крайности, отдохни. Мы что-нибудь придумаем, обещаю.

Пенелопа дрожала от невыплаканных слез, но не вырывалась. Я осторожно уложила ее голову на подушки и накрыла одеялом. Сама же легла позади и обняла. Кто бы мог подумать, что история влюбленности Пени настолько сложная? Я-то думала, она обратила внимание на Ривэна, когда собралась команда. А выходит, девушка лелеет свое чувство второй год. Наверное, только сейчас я в полной мере ощутила тоску подруги по дому. Там были любящие ее люди, те, с кем она могла поделиться своими переживаниями и радостями. Она одинока и ищет во мне поддержки. И пусть я не знаю, как ей помочь, отталкивать не стану. Мы вместе пережили слишком многое, чтобы я могла легко отмахнуться и не пожелать выйти на совершенно новую ступень наших отношений.

Пенелопа осторожно повернулась ко мне лицом. На щеках ее были дорожки от слез. Я ждала чего угодно — новых всхлипов, жалоб, поиска тепла и ласки, а она возьми и спроси:

— Хейли, а вы с лордом Валруа целовались?

— Что?!

— Хейли, ты так мило краснеешь. Расскажи…

— С чего ты взяла, что мы с деканом Валруа можем быть в таких… ммм… отношениях? — Лихорадочно соображала, как выкрутиться из положения, и в то же время глубоко внутри знала: если солгу, Пенелопа закроется от меня и больше не станет откровенничать.

— Потому что я знаю мужчин, точнее, хочу думать, что знаю. Сложно их не понимать, когда все детство именно они составляли предмет разговоров взрослых и подруг. Его поведение… на первом курсе… Хейли, к человеку, который безразличен, так не относятся! Не все мужчины сразу осознают свои чувства, а уж если они к студентке… Декан Валруа прошел три фазы: неприятие, сомнение и капитуляция.

Я молчала. По сути, Пени была права. Вряд ли Райан сразу принял симпатию ко мне за настоящее чувство. Он меня пожалел, потом пытался спровадить с факультета и сам же помогал. И только недавно раскрылся передо мной, но все же… Все же у меня ощущение, что он до конца так и не принял меня.

Однако об этом ни с кем не хочу говорить, и уж тем более гадать, как в итоге сложатся наши отношения. Это тайна двоих, что происходит между ними, и третьему там нет места. Не знаю, что отразилось на моем лице, но Пени посерьезнела и сменила тон:

— Прости меня, Хейли. Я забываю о том, что ты леди, а с некоторых пор и я сама. Мне неведомо, как общаются леди между собой, о чем можно говорить, а что спрашивать не следует. Ваш мир… он устроен иначе. — Пенелопа сжала мою ладонь и посмотрела прямо в глаза. — Я помню о том, что ты из опального рода, и не могу знать наверняка, правильно ли предположила о сердечной привязанности, но если все так, то не мне спрашивать о сокровенном, потому что реально помочь не смогу ничем. Кто его знает, как королевская семья отнесется к подобному союзу…

Мне нечего было сказать, не сейчас, так точно.

— Хейли, я не толкаю тебя в объятия декана. Если он докучает тебе своими… м-м-м… В общем, я на твоей стороне, и если потребуется, то…

— Стоп! — Меня разобрал смех. Неужели Пени решила, что Райан меня домогается? — Во-первых, век магов намного длиннее, чем у обычных людей, а потому такими предрассудками, как отсутствие отношений до брака, одаренные не страдают. Да, принадлежность к аристократическому роду накладывает некоторые обязательства, но между женихом и невестой допустима интимная связь. И, на мой взгляд, лицемерно делать вид, что в светском обществе между двумя леди нельзя затрагивать подобные темы. Согласись, это настоящее ханжество: делать не стыдно, а говорить об этом зазорно?

— Это риторический вопрос? — Пени улыбнулась. — Мы росли в разной среде. Данная тема у нас не была табу, несмотря на то, что нам с детства прививали светские манеры. Но казаться леди и быть ею — две разные вещи.

— Пени, а мне и светских манер не прививали. Иногда могла заниматься вместе с Беллой, чаще изучала самостоятельно по книгам, но… Если быть до конца откровенной, из меня такая же леди, как из гуся корова.

Пенелопа задорно рассмеялась.

— Вот это сравнение! Значит, мы не сильно отличаемся?

— Отличаемся, — вздохнула, — я, например, об интимной жизни пары знаю лишь по слухам. За нашим столом такое не обсуждали.

— Только не говори, что не в курсе, откуда берутся дети! Не поверю. У тебя глаза хитрые, выдают!